– Ты ведь понимаешь, что мне нравятся женщины, которые знают, как обращаться с оружием?
– Да? Знаешь куда я могу засунуть это оружие?
Засмеявшись, Ресеф поднял руки в знак поражения и отступил назад.
– Я собираюсь пойти проверить животных.
– Разве ты их уже не покормил?
– Ага, но там что-то есть.
Напоминание приглушило ее хорошее настроение.
– Будь осторожен.
– Да. Если бы у меня было второе имя, это было бы "осторожность". – Ресеф пошевелил бровями. – Я так думаю.
– Почему-то, я в этом сомневаюсь.
Он пожал плечами, от чего все его великолепные мышцы заиграли под кожей.
– Наверное, ты права.
Ресеф надел футболку и вышел на холод, радуясь ледяному бризу. Он вспотел, и на этот раз не от сексуальных игр.
А от разговора о ночных кошмарах Джиллиан. Он подобного не… предвидел. Да, она всхлипывала во сне, время от времени вскрикивала, крутилась и металась, словно зернышко кукурузы в машине для попкорна.
Но он делал то же самое.
Этим утром он поднялся из постели из-за кошмаров, которые словно кино проигрывались в уме, каждый раз, когда он закрывал глаза.
Ресеф видел монстров… ужасающих созданий всех видов и форм. Худшими из них были твари, которые сперва выглядели как люди, а потом превращались в то, что набрасывалось на настоящих людей и… делало с ними всякие вещи.
А еще там была чума и страдания стольких людей.
Но хуже всего было то, что в кошмарах Ресеф чувствовал, что должен наслаждаться всеми этими ужасами. Кровью. Смертью.
Может не стоило ему проводить столько времени за изучением всего того дерьма, что произошло за прошлый год. Он смотрел новости, читал официальные отчеты правительств по всему миру, просматривал фотографии настолько тревожные, что вызывали у него тошноту.
Все это казалось очень знакомым.
И он должен узнать почему. Ресефу нужны были ответы, которые не мог дать интернет.
Оглянувшись поверх плеча, он убедился, что Джиллиан осталась в доме и направился к подъездной дорожке.
Ресеф поплелся по главной дороге и свернул налево, взбираясь в горы в направлении, в котором, как он предполагал, жили Бьорнсены.
Он не, знал как долго шел, но понимал, что оказался на верном пути.
Даже если бы Ресефа не влекли мрачные, зловещие вибрации, это сделал бы вид изжеванной колесами дороги.
Здесь, в глуши, много машин заворачивало на грубую гравийную дорогу.
Ресеф осторожно последовал по следам шин, приготовив глаза и уши к любой опасности. Дорога извивалась добрую половину мили.
Завернув за поворот у подножья горы, он увидел проржавелый трейлерный дом, окруженным полицейской лентой.
Здесь не было машин, кроме древнего джипа универсала, припаркованного перед отдельно стоящим гаражом.
Когда Ресеф нырнул под полицейскую ленту, его пульс участился от ощущения сильно сгустившегося зла.
И снова знакомое чувство начало стучать внутри его черепа. Дрожащей рукой Ресеф потянулся к дверной ручке.
Незапертая дверь распахнулась, и на него обрушился запах смерти.
Четкий запах крови и потрохов сопровождался какой-то странной дымкой, подобной сочетанию испарений сульфура и серы.
Сера? Откуда он знал, как пахнет сера? Черт, откуда он знал какой у смерти запах?
Блять. Это плохо.
Ресеф вошел внутрь осторожно, чтобы не повредить какие-то полицейские метки, бирки, и расклеенные повсюду фотографии.
Запекшаяся кровь создала ужасные рисунки на стенах и мебели, а лужи все еще влажной крови словно мутный гель покрывали линолеумный пол и оранжевый пушистый ковер.
На кухне под его ботинками захрустело стекло, остатки разбитых тарелок и окна. Пригнувшись, он изучал следы когтей, которые испещрили шкафы.
Они были глубокими, некоторые насквозь пробили хрупкую ДСП [9]. Все место покрывали кровавые следы… некоторые человеческие, а другие… нет.
Ресеф провел рукой над одним из нечеловеческих следов. Отпечаток был длиннее его ладони и шире, очень похож на те, что он видел в снегу возле следов пумы.
Это определенно была не пума, и если копы подозревали медведя, то они придурки. По крайней мере, они оказались достаточно умны и вызвали экспертов.
Я в ответе за это.
Мысль пришла из ниоткуда – удар в мозгу, который заставил Ресефа пошатнутся. Он не мог быть ответственным за это. Он замерзал в снегу.
Если только я не убил их, а потом блуждал по лесу, пока не рухнул.
Ресеф резко вздохнул. Ему до тошноты надоело сомневаться в себе. Почти лениво он провел пальцем по полоске соли из разбитого шейкера.
Некоторые сайты по борьбе с демонами утверждали, что определенные виды сверхъестественных существ не могут пересечь линию соли.
Ему это казалось глупым, но черт возьми, Ресеф готов был испробовать все что угодно, лишь бы обезопасить Джиллиан.
Звук автомобильного мотора отвлек его от размышлений о краже грузовика с дорожной солью [10].
Ресеф вскочил на ноги и проверил заднюю дверь. Будет плохо, если копы его здесь поймают.
Особенно если одним из копов окажется Стэйси, которая и так уже хотела подвесить его за яйца. Дерьмо.
Пригнувшись, он выглянул в кухонное окно, и сердце Ресефа замерло в груди. Это была не полиция. Это оказалась Джиллиан на снегоходе.
Двойное дерьмо. Ресеф почти пожалел, что нашла его не Стэйси.
Одетая в черные горнолыжные штаны, боты и зеленую парку, Джиллиан слезла с машины и, глядя на его следы, направилась к двери, где ее и встретил Ресеф.
И она. Была. Злой.
С выражением абсолютной ярости, она сжала в кулаки облаченные в перчатки руки.
– Какого черта ты тут делаешь? Это место преступления. Почему ты не сказал мне куда направляешься? Это был дурацкий поступок… – Она замолчала, уставившись на сцену позади него.
Огонь, что разгорелся в ее глазах, потух, а кожа побледнела настолько, что Ресеф приготовился поймать Джилли, если девушка потеряет сознание.
Прежде чем он смог выйти и закрыть за собой дверь, Джиллиан пробилась мимо него.
– Джиллиан, – сказал Ресеф, хватая ее за руку, – тебе не стоит смотреть на это.
– Ох, но тебе смотреть на это можно? – Она вырвалась из его хватки. – Я не ребенок.
– Но ведь именно ты заметила, что это место преступления.
Она пристально взглянула на него. По крайней мере, Джиллиан не взяла с собой сковородку.
В мгновение, когда она вошла в кухню и заметила следы когтей на шкафу, девушка побледнела еще сильнее.
– Я не многое знаю о методах работы полиции, – заметил Ресеф, – но мне кажется странным развешивать фотографии жертв и улик на месте преступления.
Она несколько раз болезненно сглотнула.
– Не думаю, что это стандартная процедура для нормальных мест преступлений. Недавно Стэйси упоминала, что когда вызывают специалистов по паранормальном явлениям, то они требуют, чтобы полиция оставляла фотографии жертв и улик, поскольку эти самые специалисты не очень тесно сотрудничают с правоохранительными органами.
Тяжело сглотнув, Джиллиан посмотрела на одну из фотографий, а Ресеф затаил дыхание. Из всех фото, эта наиболее наглядно отображала характер следов когтей на женском торсе.
На фото был только торс, поскольку ее ноги, руки и голова отсутствовали.
Джиллиан зажала рукой рот и выбежала во двор. Ресеф последовал за ней и нашел ее с другой стороны дома, возле поленницы – девушка отчаянно пыталась не вырвать.
Беспомощность стала комом в его горле, и он сделал единственное, на что был способен. Ресеф потер ее спину, небольшими ласковыми кругами поверх пальто.
– Мне жаль. Ты хорошо знала этих людей?
Джиллиан помотала головой.
– Они жили здесь лишь несколько месяцев. Если честно, были теми еще придурками. Он застрелил одну из моих коз за то, что та забрела на его собственность, а его жене было абсолютно на это наплевать. Но я не желала… для них такого. – Она вздрогнула. – Это было не дикое животное, Ресеф. Мы оба об этом знаем.
9
Древесно-стружечная плита – листовой композиционный материал, изготовленный путем горячего прессования древесных частиц, преимущественно стружки, смешанных со связующим веществом неминерального происхождения.