– Думаю, это будет приватный разговор. С глазу на глаз.
А то я сразу не поняла!
– Что-то мне не нравится эта идея, – заметила Тата. Негромко, чтобы только я слышала. – Он маг воздуха. Причем очень сильный. И сел спиной к окну. Никак, быстро удирать собрался.
Воровке ли не знать…
– Я – председатель совета адептов академии, – спокойно сообщил блондин в очках, даже не пытаясь скрыть, что все услышал. – И я обещаю, что не причиню вам вреда. – Он снова посмотрел на меня. – Тем более кое-кому из вас его причинить в принципе почти невозможно.
Очень даже возможно. Но я об этом говорить не буду. А еще…
– Я думала, это темноволосый у вас – главный вожак всей стаи, – заметила не без иронии.
– Не понимаю, о чем ты, – добродушно улыбнулся блондин.
Ну-ну! Все ты хорошо понимаешь!
– Хорошо. Оставьте нас, пожалуйста, – обратилась я к однокурсникам, которые неожиданно стали удивительно сплоченными и не желали уходить.
Должно быть, рассказ Нани и Таты подействовал на парней: до прихода председателя совета они успели поведать о нападении на них.
– Ты уверена? – Тата с подозрением осмотрела блондина.
– Уверена. Если что – братья останутся со мной.
Похоже, старшекурснику пришлось не по душе мое решение, но оспаривать его он почему-то не стал. И когда мы с ним остались почти вдвоем (братьев я переставала замечать сразу же, как только они вставали за моей спиной), блондин вновь поправил очки, смахнул невидимую складку со своих черных брюк и неожиданно тепло улыбнулся:
– От лица академии я приношу свои извинения за поведение адептов, в том числе за поведение старосты некромантов.
Кто-нибудь, ударьте меня стулом по голове.
– А от лица Леона тоже ты извиняться будешь?.. – поинтересовалась любопытства ради.
– С этого дня мы не будем мешать вам получать образование в стенах академии, – игнорируя мой подкол, продолжил блондин. – Прекратим травлю и вернем всех преподавателей.
– Думаю, вы просто вынуждены будете это сделать. И почему-то уверена, что появление ректора тоже не за горами, – в свою очередь игнорируя его «подачки», протянула я.
– Думаю, я не ошибусь, если скажу, что тебе распространение информации о возможностях твоего защитника так же невыгодно, как и нам, – не переставая вежливо улыбаться, все так же спокойно произнес блондин.
Гад. Знает, куда наносить удар.
– Ты прав, я бы предпочла сохранить в тайне эту способность моего защитника, – чуть суше ответила я.
В это время братья одновременно посмотрели мне в затылок. Взгляды, расшифровать которые я бы не взялась…
Они почувствовали открытие прохода?
– Даже от своих однокурсников, – добавила, пристально глядя на очкастого председателя.
– Мы так и поняли, – кивнул он. – Потому наше предложение звучит так: мы не рассказываем о тебе, а ты не рассказываешь о… нашем гостеприимстве.
– Какие точные слова, – уже откровенно усмехнулась я, имея в виду то самое хваленое гостеприимство.
– Ты согласна?
– Как вы скроете это от ректора и магистров? Уверена, на стенах академии стоит защита, которая должна была сработать при открытии прохода – не говоря уже о прямых свидетелях происшествия. Мне нужны гарантии, что обо мне никто не узнает.
– Свидетели уже успешно переведены в другую престижную академию в связи с семейными обстоятельствами, а что касается странного грома и неожиданно наступившей темноты… на лужайке перед корпусом было одновременно использовано несколько заклятий, которые неожиданно сплелись и сильно ударили по защите учебного заведения. Ничего страшного. Всякое бывает. Тем более когда в академии появляется компания из недисциплинированных учеников с неизученными способностями.
– Хочешь на нас все повесить? – нехорошо улыбнулась я.
– Думаю, ты знаешь, для чего набран ваш курс. Вы – расходный материал будущей войны. От вас и не ждут особого послушания, вас просто чуть подучат, чтоб не сдохли сразу – в первую же минуту сражения… Так что единственное, чего вам следует опасаться в этой академии, – это своего выпуска. Но никак не выговора от ректора.
Если учесть, что этот гаденыш продолжал улыбаться на протяжении всей своей речи, то к концу его монолога я уже была доведена до состояния «убить и сжечь труп в камине».
– Я дам свое согласие, – так же вежливо улыбнулась я, сверкая белыми зубами, – но только при одном условии.
– Каком же? – Блондин смотрел на меня так, словно я – его любимая младшая сестренка.
Прямо само очарование, а не председатель совета.