Когда у Арбалета наркотики были на руках, он начал свою игру (Не надо морщиться, дорогие читатели. Если в зоне не будет мелких склок, то все зеки просто перемрут со скуки). Ну а наркоманы, естественно, все любят наркоту, особенно героин. Обычно в зоне варили мак и ханку, а тут появилась вдруг такая деликатесная новинка. Тот, кто имеет выход на наркоту, тот в наркот.зоне и король.
Дружные Адидасовцы всегда кололись втроём на карантине у Рафы.
У Арбалета под боком оказался Валёк, которому он предложил уколоть его.
– У меня на всех не хватит, а тебя одного протащить могу.
Сделано это было с благородной целью посеять вражду между Адидасами. И действительно, когда Валёк пришёл к Рафаю убитый, он начал оправдываться:
– Да, я убит. Но ведь на вас не было.
Этим он посеял в душонках своих друзей небывалую жлобу. Кира и Рафа долго и обиженно его отчитывали и оскорбляли: «Ты, тушонка, мразь, мамаша, ходишь колешься втихую, предаёшь нас как одинокий шакал и т.д. и т.п.».
Арбалет ликовал: первое зерно вражды было посеяно. Он лишил их единства и посеял раздор в их доселе сплочённых адидасовских рядах. На войне как на войне: все методы годятся. Арбалет воевал с ними как одинокий волк, но при встречах все вежливо улыбались друг другу.
На следующий день он встретил Рафая и увёл его к себе на отряд. Его он тоже убедил ни с кем не делиться.
– Я же тебе обещал. Ты только молчи, и наркота будет всегда. – Арбалет видел, как у Рафы разгорелись глаза от сладостного предвкушения, отдал ему три грамма. – На, брат, разделил всё пополам. Это только для тебя. На Валька и Киру у меня ничего нет.
Неопытному наблюдателю, увидевшему бы в тот момент Рафая и Арбалета, могло бы показаться, что это родные братья мирно беседуют о своих общих родственных делах. На самом деле Арбалет просто усыплял наркотой бдительность своих врагов, играя на неизлечимых слабостях (Разделяй и властвуй. – Универсальный принцип всемирного сообщества угнетателей. Именно по этому принципу действуют в России наши заклятые друзья, американские псаки, только обсыпают они слабых людишек не героиновой дурью, а зелёным дождём).
Отуманенные сладким дурманом Адидасы даже не понимали, кто и как посеял вражду в их доселе так сплочённую команду. Каждый день в их, пока руководящем, стане – ругань и разборки. Арбалет и Мачо были довольны: их невинная и нехитрая комбинация удалась. Главным и было посеять в адидасовских душах вражду и подозрительность друг к другу. Почти никто из закоренелых наркоманов не способен устоять перед искушением наркотой. Они поклонялись ей с таким же священным трепетом, с каким язычники поклонялись Перуну, Стрибогу и Радегасту. Ради неё они готовы были пожертвовать всем, в том числе и кратковременной лагерной «дружбой».
Странно устроен человек с его плохо скрываемой рабской психологией удивляет его постоянная готовность лепить для себя из глины Кумиров и Богов, раболепно поклоняться им и жертвовать ради этих рассыпчатых истуканов всем сущим. Человек с осознанной рабской психологией способен на любое опасное для окружающих действие.
Иногда на душе Арбалета было так тяжело, что ему казалось, что он вообще один прёт по жизни. И, может быть, напрасно изводил он своё сознание неразрешимыми вопросами о тайнах мироздания. Кто-то успокаивается, остепеняется и смиренно поклоняется вместе со всеми какому-то невидимому Богу. Но что он для нас, и что мы для него? Православные попы с пеной у ртов возрождают «духовность», но почему-то вся духовность идёт у них в брюхо. Сановитые отцы церкви стращают отступников Адом, обещают правоверным увести их в Рай, но что они сами понимают в тайнах человеческого существования на земле, эти лицемерные брюхатые нравоучители?
Однажды Арбалет прочитал в одном полулегальном сборнике странное четверостишие и запомнил его:
Мы – непобедимые Русы,
Готовые ринуться в бой.
А вас оседлали исусы,
И гонят крестом на убой.
Но в глубине своей души Арбалет благодарил неведомого создателя, что позволил ему – не важно для чего – пройти именно этот земной путь со всеми его рытвинами и ухабами. Он радовался уже самому факту своего существования и спокойно воспринимал все проявления действительности. Иногда человеку страшно потерять лицо или место под солнцем, но пройдёт день-два и все его вчерашние заботы оказываются такой мелочью, почти чушью. Все надеются и стремятся к отдалённым отблескам, иногда и достигают желаемого, главное, чтобы это оказался истинный свет, а не призрак вымышленного будущего.
Арбалет неспешно и потихоньку овладевал сознанием Рафая, став наконец для него таким своеобразным ангелом-хранителем, необходимым для поддержания его сознательной жизни. И когда тот почувствовал в Арбалете своего, он, под кайфом, разумеется, открыл ему свою душу. В ней, необузданной рафаевской душе, не было ничего выдающегося, кроме непомерной гордыни и пустого тщеславия. Арбалет узнал все его слабости, и мог спокойно управлять этим недоношенным лагерным карьеристом. Валёк и Кира без Рафы вообще ничего серьёзного не представляли, так, два больших перекачанных тела. Арбалет иногда посмеивался над ними:
– Голову надо, ребята, качать, а не туловище.
(Вообще-то все эти лагерные Активы, СДП, Адидасы – довольно вредоносные структуры, окончательно разлагающие и так уже подпорченных людей. Это же довольно подловато – давать возможность одним зекам гнобить других). Увы, такова уж природа власти. Ей всё время надо кого-то гнобить, и, желательно, чужими руками).
У Арбалета к концу его срока, всё наладилось, почти со всеми были хорошие, товарищеские отношения. Жизнь научила его быть дружелюбным человеком, то есть весёлым, приветливым, общительным, и, как следствие, здоровым и гармоничным (Деньги и наркота кстати, тоже не переводились).
Только склочный Немец никак не мог угомониться. При редких встречах с Арбалетом он начинал рычать как загоняемый в клетку обитатель саванны. Бешеная ненависть горела в его замутнённых наркотой глазах. Чтобы вывести Арбалета из равновесия, он сразу начинал с провокационного вопроса:
– Ну и что? Ты с Адидасами дружишь? Сам – как они.
– Немец, вспомни: когда-то и ты с ними общался, и даже уговаривал Рафу оставить тебя в карантине, чтобы по жизни не было передряг. – Арбалету поневоле приходилось вступать в пустые дискуссии с этим недобитым Немцем. – У тебя ума не хватило быть просто в образе. – подкусывал он настырного Немца. – А кто ты в душе, я знаю.
– Знаешь? На воле встретимся!
– Да мы уже встретились. Зачем тебе, Немец, воля? Вот – я, вот – ты. Или ты не в полноте? Просто так булькаешь, как потерпевший.
Немец кипел от ярости, но прямых драк и скандалов не устраивал, выжидал, строил планы, как реализовать свою месть. Братва дружески советовала Арбалету:
– Да не обращай ты внимания на эту дуру. Знаем, кто он и на что способен. Так, вату катает, занимается словоблудием и жути гонит.