А сейчас Господь дал ему шанс, и вознаградил этой болезнью за всю его «доблестную» жизнь. Какой-то добрый и расстроенный голос с далёкого небосвода шептал ему: «Думай. Думай. Живи дольше, но будь осторожен. И полюби ты, наконец, самого себя. Лечи своё тело, занимайся собой. А сколько тебе предстоит жить, это будем решать мы. А не чудики в белых халатах».
Арбалету не хотелось просто существовать как однолетнему растению, он хотел жить что-то приобретая и отдавая, даже сознавая при этом, как мало отведено ему в этой жизни.
Арбалет мысленно обозрел всё своё прошлое. И действительно, как же он не любил самого себя! Как порочно и губительно его молодеческое любопытство! Как мало ценил он время, отпущенное ему для жизни! Да, коротка наша человеческая жизнь, но если вспомнить, что рождение наше – чистая случайность, то и за неё спасибо небесам.
Скрупулёзно изучая различные источники, Арбалет всё больше узнавал о том, как жить с ВИЧ-инфекцией. Оказывается, при здоровом образе жизни и использовании терапевтических средств можно жить и жить. Главное – не опускать руки. У Арбалета, который совсем недавно ползал по жизни, как слепой щенок, будто пелена спала с глаз. Он смотрел на окружающий его мир вполне оптимистично. Несмотря ни на что, жить свободно, умереть – достойно. Он как будто открыл для себя невидимый канал в космос, откуда шла беспрерывно новая информация, раздвигающая горизонты его бытия.
По соседству с ВИЧ-камерой находилась – что совсем не удивительно… дур.камера! Там в гордом одиночестве сидел Боря. Арбалет не только общался с ним через проделанную кабуру, но и успел даже с ним подружиться. Боря был 19-летним вундеркиндом. Когда его взяли сотрудники, у него было изъято 50 томов по магии и оккультизму, а также 9 заспиртованных сердец в банках. Он на полном серьёзе намеревался на кладбище провести обряд и подключиться к космической энергии. Его признали невменяемым и посадили в общую камеру, где он убил ещё двух человек. Боря часто говорил Арбалету:
– Я хочу жить в православном монастыре и изучать нашу жизнь.
(Вот именно туда и надо было отправить Борю: уж очень много развелось у нас рясофорных бездельников).
Вундеркинд Боря мог легко ответить практически на любой вопрос. Однажды Арбалет сказал ему:
– Эх, Боря, Боря! Тебя просто обманул твой мозг. Ты увлёкся и перечитал всякой ерунды. Нашему Богу и нашему обществу слишком умные не нужны. Первого они могут сместить с его пьедестала, а второе – просто замордовать.
Арбалет искренне сочувствовал этому несчастному заблудившемуся человеку и даже отчасти понимал его страстную склонность к магическим изысканиям. Суд признал Борю невменяемым (Да разве может вменяемый человек в нашей стране, где всё списывается на дырявые человеческие мозги, быть вменяемым?). теперь он должен был ехать в «Сычёвку», строгую психическую тюрьму. неизвестно, сколько он там пробудет и освободится ли когда-нибудь из этой больницы. Вероятнее всего, что врачи тамошние окончательно сведут его с ума и сделают из него безжизненное растение (Ну не выпускать же такого зверя на свободу!).
Но Арбалет не отвернулся и от такого человека, хотя эти отношения и вселяли некоторый страх. А как Боря был рад такой нежданной дружбе! Странной была эта дружба через кабуру между двумя камерами: один – ВИЧ-инфицированный разбойник, другой – маньяк-убийца. Для Арбалета, прошедшего через столько мытарств и бедствий, уже не было плохих людей. Все были просто живыми людьми, со своими несчастными судьбами, со своими нездоровыми телами и больными психиками. Но ведь и им, также как и всем остальным, светило наше маленькое ближнее Солнце.
С каждым днём ВИЧ-инфицированных становилось всё больше и больше, и Администрация решила, наконец, перевести их с Мед.санчасти в обычные камеры. Уже была дана команда готовиться с вещами. Арбалету почему-то было жалко оставлять своего друга Борю, которого, как он полагал, ждёт страшная судьба в психдиспансере строгого режима. Но такова уж его неизбежная судьба. Кто возьмётся её исправить? У жизни свои, продиктованные свыше, правила.
На прощанье Боря подарил Арбалету необычные, искусно сделанные чётки.
– Эти чётки сделаны из нефрита. А сам камень сколот с трона Будды. Пусть они принесут тебе удачу. – возбуждённо говорил Боря в кабуру.
– Спасибо, брат. Не забывай нашу дружбу и наши бесконечные разговоры ночами напролёт о загадочной сущности бытия.
Этот 19-летний вундеркинд Боря и в самом деле был непревзойдённым собеседником и рассказчиком, а Арбалет – благодарным слушателем, читавшим его как одну из самых интересных книг и получившим от него колоссальный объём мистической секретной информации. С большой неохотой расстался Арбалет с этим загадочным человеком, живой книгой нашего безумного мира.
(Когда-нибудь мы постараемся рассказать вам об уникальной судьбе и таинственной жизни этого серийного маньяка-убийцы, необыкновенно талантливого и просто чудовищно образованного – это в 19-то лет! – человека).
Всех больных перевели в большую 20-местную камеру, но буквально через несколько дней она была заполнена под завязку. ВИЧ-инфекция победоносно распространялась по стране почти с геометрической прогрессией. Всё время прибывали новые жертвы, и уже не одну камеру, а целый продол занимали люди с ВИЧем. Смертоносная волна захлестнула все города, заражая как адептов белого дьявола, так и совершенно случайных людей. Новоприбывшие зараженцы вели себя по-разному: одних болезнь подталкивала безвольно опустить руки и пуститься во все тяжкие, другим не просто хотелось жить, они взялись за голову и мужественно боролись за свою жизнь. В немногочисленных рядах последних оказался и наш несгибаемый герой.
Недолго находился Арбалет на первой тюрьме. Вскоре его перевели на транзит, где сидела местная публика. В его деле уже стояла пометка В-23, то есть ВИЧ-инфекция.
Администрация ничего не знала об этом заболевании и шарахалась от таких зеков как от прокажённых. А когда намечался шмон, то заходили в камеру чуть ли не в космических скафандрах. Зеки весело потешались над этими чрезвычайными мерами предосторожности и даже чувствовали своё, в некотором роде, нравственное преимущество. А перепуганные собственным невежеством сотрудники боялись прикоснуться к своим подопечным.
(Уважаемые сотрудники! Как специалисты без высшего медицинского образования авторитетно информируем вас, что случаев заражения ВИЧ-инфекцией бытовым путём пока зафиксировано не было. Так что можете общаться со своими инфицированными клиентами безо всякой опаски (ну, кроме известных случаев). Шмонайте их с вашим обычным усердием. Желаем вам дельнейших успехов на вашем благородном поприще!).
На транзите всех ВИЧ-инфицированных закрыли и спрятали от любопытных глаз. Они сидели на бункерах в подвале, где не было ни света, ни воздуха. Все пятнадцать камер были переполнены. ВИЧ шагал по стране с гордо и победоносно поднятой головой и косил всех подряд. Там же, в подвале находились и женские камеры. Администрация была вынуждена пойти на некоторые уступки, чтобы зеки и зечки не задохнулись совсем в этих подвальных душегубках. Чтобы в камеры поступал хоть какой-то воздух, они открыли броню, то есть первую дверь в камеру, оставив только решётку. И когда утром руководство заходило в коридор на проверку, неунывающий Арбалет шутил:
– Во, пришли посмотреть на своих подопытных кроликов!