– Чтобы вы дурью не маялись, мы займём вас делом.
А «дело» оказалось тупым до идиотизма: вручную точить гвозди, которые забивают в шпалы (мы, читатель, тоже не святые: никак не можем вспомнить, как называются эти «гвозди»). Если вся зона точила их на станках и получала от выработки неплохие деньги, на которые хоть как-то можно было жить, то при работе вручную выходил самый смехотворный пшик. Зеки начали роптать и писать малявы на отряд Мягкому и Арбалету, спрашивая: «Как быть? Требуют норму, а за что? Деньги не платят». В это время с Арбалетом и Мягким общался москвич Андрюха Большой, у которого родители имели связи в Главном Управлении. Вот их он и отправил узнать, что положено, а что не положено больным ВИЧ-инфекцией. Они сходили, узнали и всю информацию распечатали из компьютера.
Оказалось, что нужно регулярно брать у всех анализы и знать стадию болезни. Те, у кого была 3-я стадия, работать не могли. Практически у всех была именно эта стадия, поставленная инфекционистами на тюрьме. В общем, никто не должен работать, ну уж тем более бесплатно вручную точить железнодорожные «гвозди» (костыли)!
На обоих отрядах собрались все уважающие себя зеки и решили: не выходить в пром.зону ни при каких условиях, а если кто выйдет, то «не с нами».
Утром дежурная смена пришла сначала в один отряд, там все отказались идти в пром.зону, сунулись во второй, а там совсем отпетый народ – и ловить у них нечего. Словом, все в полном отказе. Для рабочей зоны это было большим резонансным событием, чтобы целых два отряда каких-то ВИЧ-инфицированных дружно, в полном составе, отказались заниматься издевательской трудотерапией. Ну бывали у них в практике единичные случаи подобного бунтарства, но Администрация умело тушила их в самом зародыше. А тут целых два отряда! Это был шок (Ну надо же иногда и администрацию чем-то порадовать!). Все самые большие звёзды: Хозяин, БОР, Зам.полит, Нач.опер.части в сопровождении своих многочисленных подчинённых (а сколько бы они могли за смену вручную «гвоздей» выточить!), все прибежали на бунтующий отряд. Сначала, по своему обычаю, гнали жути:
– Мы всех сгноим!
А потом из рядов скромно так и мягко вышел Мягкий и передал беснующемуся руководству распечатку, где чётко прописывалось, что по закону положено, а что – нет. Да, грамотно зеки обошли администрацию и не позволили использовать себя как рабскую силу.
Хозяин прочитал документ. Сказать и возразить ему было нечего. Он явно не ожидал такой прыти от простых уголовников, да ещё и ВИЧ-инфицированных. Молча проглотил он эту горькую зековскую пилюлю, резко повернулся на каблуках и покинул локалку бастующего отряда. За ним хлопотливо побежало и всё остальное рукоблудство. Все звёзды спешили на внеплановую оперативку.
Расстроенный таким неожиданным апперкотом Хозяин попил водички, но отказать себе в удовольствии поорать на своих подчинённых в собственном кабинете он не мог.
– Пусть успокоятся, а потом – всех зачинщиков этих массовых мероприятий в ШИЗО, в крытую, куда угодно! Их надо хорошо проучить! Кто у них зачинщики? – задал он вопрос старшему оперу. Ответ не заставил себя долго ждать:
– Арбалет и Мгкий.
– Убрать этих мразей! Сгноить в ШИЗО!
Именно на этом решении исчерпала себя наша руководящая мудрость. Ни что-то другое у неё просо не хватило ума.
А наши герои-победители в отряде радовались как дети, что они выступили так дружно, и всё у них получилось. И действительно, какая получается пробивная сила, когда, хотя бы зеки, выступают единым и сплочённым фронтом. Когда нет ни чёрных, ни красных, ни белых, ни голубых, а есть просто доведённые до предела зеки, которые вместе добиваются намеченного (Вы не замечаете, читатели, как схожа жизнь в зоне с вашей жизнью на воле? Везде действует один и тот же принцип: разделять и запугивать людей, чтобы можно было править ими по руководящему усмотрению.
Например: После краха гнилой коммунистической идеологии оказавшиеся у власти по воле своих духовных отцов бывшие комсомольские шестёрки, у которых никогда не было никакой самостоятельной мысли, не смогли придумать ничего лучше, как повернуть народ в сторону затхлого и провонявшего церковной рутиной христианства. Конечно, толпой молящегося и вечно кающегося в чём-то народа управлять легче, чем свободными мыслящими людьми. Такой народ охотно поверит и в непорочное зачатие, и в снисхождение благодатного огня, и в то, что иконы святые иногда мироточат… Про «непорочное зачатие» мы целомудренно умолчим, хотя и там не обошлось без римского наёмника, а во время «схождения» секретные приборы почему-то всегда фиксируют электрические разряды мощности самого дешёвого бытового сварочного аппарата… А что касается рыдающих о бездуховном и грешном народе икон…
Когда во времена царствования Петра Алексеевича на Руси стало слишком много мироточащих икон, царь издал достопамятный указ, где говорилось буквально следующее:
«Владыки святые! Приказываю, чтобы Богородицы отныне не плакали. А если Богородица ещё хотя бы раз заплачет лампадным маслом, то зады у обманщиков заплачут кровью».
После этого царского указа произошло настоящее чудо: все иконы на Руси перестали мироточить.
Пётр Алексеевич! Восстань из гроба! Зовём тебя на престол российский! Оборви хоть ты эти мясистые боярские и поповские бороды! Аминь).
Недолго пришлось дышать вольным магнитогорским воздухом нашим друзьям. Через две недели после описанных выше событий Мягкого и Арбалета администрация вернула на место их постоянной прописки – в ШИЗО. Формулировка была до смешного проста и примитивна: одеты не по форме. Когда их препровождали в подвал, Мягкий не стерпел и задал вопрос операм:
– Вы что к нам приё… прискрёбываетесь? И всё время из-за какой-то формы. Вы что, ничего поумнее придумать не можете?
Но сотрудники молчали, игнорирую сардоническое замечание этого неуправляемого и опасного зека. Да и что они могли возразить? – Им надо выполнять распоряжение своих работодателей. А ума с них спрашивать… (Незабвенный друг наш, Мягкий! Совершенно бесполезно предъявлять тем же операм какие-то претензии по части ума. Умные трудятся и творят, ну скажем, в Ракетном центре: выбирают компоновки, проектируют камеры сгорания и турбонасосные агрегаты, рассчитывают траектории полётов...; или у нас в секретных лабораториях простыми напильниками выделывают детали для летающих тарелок… А в органах служит то, что остаётся… Умные же предпочитают вместе с Андреем Платоновым дворы подметать).
Наградили наших героев сразу 15-ю сутками, чтобы обезглавить общую зековскую массу. Сразу вслед за ними отправились и пятеро их сподвижников. Да, расторопные лагерные опера времени даром не потеряли. Всё разузнали через своих ищеек.
Опять заполнились вольнолюбивым народом самые холодные камеры. Это так администрация заботилась о больных зеках, безо всякого стеснения, насмешливо утешая их:
– Вам, ВИЧ-инфицированным, нужно закаляться и думать о своём здоровье!
А так как лагерные врачи тоже не особенно любили ходить в ШИЗО, то единственными, кто заботился о здоровье наших сидельцев, оказались суровые уральские ветра и морозы. Желаем вам всем, господа «рогатые хозяева жизни», тоже пройти курс оздоровления в этом магнитогорском санатории!
Простодушный Женя Собака недоумевал:
– Ну за что они вас мордуют? Нормальные вроде пацаны.
– Это их жаба зависти давит. – смеялся Мягкий. – Ну, ты-то с нами, Евгендос? (так они называли Собаку, добросовестного и непримиримого сотрудника администрации).
Женя улыбался и уверял их:
– Ну, конечно, с вами.
А это уже немало. Многим, в том числе и сотрудникам, почему-то хотелось дружить именно с нашими героями. Наверное, осознавал народ в глубине душ своих, что самим им чего-то не хватает такого, что в переизбытке было в сердцах Мягкого и Арбалета.
Часто, во время своего дежурства, Женя Собака приходил и открывал броню, стоял с другой стороны решётки и рассказывал весёлые анекдоты, пытаясь как-то по-своему хоть немного облегчить их пещерное существование. И нередко из конца коридора доносился гомерический смех и восторженное ржание неунывающих полномочных представителей многоликого русского народа. С одной стороны решётки стояли завхоз Белоус и прапорщик Женя Собака, а с другой – Арбалет и Мягкий. Но этой, разделяющей их, решётки все они почему-то не видели.