– Вот ведь сучьи дети, – проскочила нервная мысль в голове Альберта, – Что они здесь забыли?
– Командир? – донёсся голос Мадары из-за спины.
– Отходим к посту, пусть сержант прямо сейчас свяжется с Эдвардом, доложит ему ситуацию и мой приказ.
Свежая форма приятно обняла кожу чистотой и гладкостью. Тёплая вода, недавно льющаяся по телу, даже немного подняла настроение, выветрив совсем уж ужасные мысли. Многое, конечно, осталось в голове, и от этого никуда не денешься, однако, сознание сейчас стало работать совершенно по-другому, постепенно переосмысливая некоторые вещи.
– Кикки, вот ты где! – подбежавшая подруга аккуратно положила руку на затылок Кикки, – Ты что-то совсем расклеилась, сестричка, – с сожалением и сопереживанием проговорила Мария, – Иди-ка сюда.
Брюнетчатая голова тихо упала на мягкую грудь Марии. Тело Кикки, нежно объятое руками подруги, растеклось в теплоте. Карие глаза пробило на эмоции, редкие солёные капли размочили шероховатую поверхность кителя. В носу стоял запах, знакомый с детства, совсем как у матери…
Сад Валиссы, как обычно, игрался с голубыми лучами Центавры, согревая лепестки различных растений. Любимые пиамы матери не остались без обильного внимания и сегодня. Женщина, не щадя чистоту подола платья, стояла на коленях перед этими фиолетовыми цветами, гладя острые лепестки. Рядом с ней сидел отец, опёршись руками о землю.
– Пап, тот дяденька говорит, что тебе пора на… процедуры, – Кикки аккуратно вошла в сад.
– И правда, – ответил Ибрад, кинув взгляд в небо, – Поможешь, дочка?
Кикки легонько кивнула, прошла в левую часть сада, за инвалидной коляской, подкатила её к родителям. Мать бережно помогла Ибраду погрузиться в сиденье, поставила его ноги так, чтобы не свалились.
– Мам, можно я? – Кикки неуверенно взялась за ручки коляски.
Валисса молча прошлась нежным касанием по щеке дочери, загуляла в мягкие волосы, ушла на затылок. Лёгкое движение приблизило Кикки к матери. Женщину начало немного потрясывать от едва сдерживаемых слёз, стекающих на грудь мокрым пятном. Тепло распустилось по всему телу, как лепестки пиамов под светом Центавры. Родные руки ходили по спине, легко прижимая к себе, чтобы не навредить. И этот запах…
Звук сирены раздавил уши своей резкостью. Воспоминания, оставленные на кителе Марии солёной лужицей, будто смыло волной.
– Давай Кикки, быстрее в оружейку, – Мария аккуратно похлопала подругу по спине.
Встреченные по пути Железяка и Каули Барклай повернули обратно к посту «Альс», вместе с патрулём, нарядом и пленными. Звук сирены тихим гудением пробивался сквозь окна и стены здания наружу. Услышав про приближение майора Хагнера, Эдвард Кросби вышел на улицу доложить о радиопереговоре с военной базой Рабиллен.
– Майор Хагнер, говорят, им нужно ваше личное подтверждение о происходящей ситуации,– медленно проговорил лейтенант.
– Понятно, – прохрипел Альберт, оставляю пока что пост на тебя, огонь открывайте только в крайнем случае, и пленных попытайтесь разболтать пока столкновение с Крестами не произошло, – мужчина тяжело выдохнул, потёр лоб, – До рассвета ещё несколько часов, не думаю, что наши друзья будут его дожидаться. Пришлю тебе ещё бойцов сюда, решите этот вопрос. И ещё раз… пленные. Это важно.
Войдя внутрь, Альберт тут же наткнулся на дюжину вооружённых солдат, среди которых была и Кикки. Лейтенант Гифос Сапцлеций что-то увлечённо объяснял своим подчинённым.
– Дальше я сам, Гифос, – майор дал жест Гифосу, чтобы тот освободил ему место оратора, – Вступительную часть, я думаю, лейтенант Сапцлеций уже произвёл, так что сразу к делу. Ситуация действительно совсем не в нашу пользу, подкрепление с военной базы Рабиллен прибудет минимум через полдня, не учитывая того, что они всё ещё ждут подтверждения об отправке войск. Авиация, может, и прибудет гораздо раньше, однако это нам всё равно не сильно поможет. Так что мы должны рассчитывать только на свои силы. Каждый из вас должен довериться своему сослуживцу, своему другу или подруге. Мы должны действовать слаженно, не паниковать и не в падать в отчаяние. Дожить до рассвета, возможно, удастся не каждому, однако, не нужно отдаваться в руки хаоса. Все мы солдаты, все мы поклялись защищать покой Вердлосии и её граждан. Не забывайте про нашего Железяку. Его боевой потенциал многими из вас, думаю, сильно недооценён. Повторюсь ещё раз, да, мы в меньшинстве, да, смерть ходит где-то рядом с нами, но мы не сдадимся. Мы сдержим их, не дадим пройти через «Альс», не дадим разорять наши деревни и города, сохраним покой и мир для наших граждан. Для наших родных и близких, что сейчас мирно живут и радуются жизни за нашими спинами, – Альберт сделал отмашку под конец обращения, скомандовав солдатам выйти наружу, а сам направился в комнату связи.