— Заводите по одному, — бросил Картер, скрываясь за дверью напротив выхода.
Сначала туда увели Марка, но быстро вернули. Она поймала его взгляд, он в ответ лишь пожал плечами. Доктора Бергера тоже надолго не задержали. Но вышел он взмокший и бледный, бухнулся на свое место, отдуваясь, достал платок и дрожащими руками вытер лицо. Кларк и Ветра не было минут пять. А вот Елена застряла там надолго, но вышла она такой же спокойной, какой вошла. Карен оказалась последней.
Комната была маленькой и пустой, за исключение стола и пары стульев. Один из них был уже занят Картером, тот пригласил ее жестом сесть напротив. Она подчинилась, но говорить первая не стала. Неизвестно чего хочет майор, и не понятно, друг он или враг. Здесь наверняка ведется наблюдение, и не с одного ракурса. Лучше подождать вопросов. Картер молчал, она тоже.
Он вдруг сильно ударил по столу, она подскочила от неожиданности, рефлекторно потянулась к оружию, но ухватила лишь воздух возле бедра.
— Где генератор нейронных связей?! Говори! — заорал он. Она застыла, мысли в голове вдруг растеклись вязкой лужицей, и она на пару мгновений перестала понимать происходящее:
— Какой генератор?
— Тот, что ты искала!
— Я искала только информацию. — Она уже почти пришла в себя и мысли в голове из состояния киселя вернулись в нормальную форму. — Это незаконно? — поинтересовалась она, возвращаясь на свой стул.
Дверь открылась, и в комнату вошел полковник, подтянутый но далеко не молодой. В волосах седина, глаза выцветшие, а пышные усы под носом и вовсе белые. Ого! Никто из их компании не удостоился такой чести, даже Елена. Картер вышел. Полковник прошелся по комнате, потом присел на край стола прямо перед ней, наклонился так близко, что она разглядела все морщины и старческие пятна на лице, и доверительно заговорил:
— Карен, не отпирайтесь. — Мягкий голос намекал на искренность, сочувствие и желание помочь. — Бергер все рассказал, хейдаганец подтвердил. Этого достаточно, чтобы начать медикаментозный допрос. При всем уважении к вам и вашему отцу, я буду вынужден это сделать. Если, конечно, вы не расскажите все сами.
Он сделал паузу, ожидая ее реакции, но Карен только отрицательно качнула головой. Полковник укоризненно поджал губы и бросил короткий приказ в комм. В комнату вошел один из бойцов, положил на край стола белый чемоданчик и удалился. Полковник подвинул его к себе, положил руку на замок, и замер, будто раздумывая.
Карен затаила дыхание. Для медикаментозного допроса нужно обвинение, но ей пока ничего не предъявили. Это блеф! Или нет…
От тяжелого вздоха полковника белоснежные усы забавно колыхнулись, он нехотя щелкнул замком на чемоданчике, крышка откинулась. Покопавшись в содержимом, он достал пластырь, снял с него защитную пленку и, будто извиняясь, попросил:
— Вашу руку.
Карен подчинилась. Полковник секунду помедлил, колеблясь, и наклеил пластырь ей на запястье. Внутри у нее все сжалось — вот и все. Если реакции на коже не будет, она получит дозу и все выложит. Тогда наступит конец флоту, конец свободе и конец отцу. Как нелепо — спасение Елены погубило всех. Лучше бы она умерла тогда, тринадцать лет назад. И ничего бы не было: всей этой незаконной операции с переносом, провалов в памяти, любимой доченьки у отца… Но оно есть, и виновата во всем этом сестрица.
Полковник отклеил пластырь, кожа под ним осталась чистой. Он вынул из чемоданчика пневмошприц, зарядил в него ампулу и остановился в нерешительности:
— Карен, я не хочу этого делать. Признайтесь, и я сделаю все, чтобы ваш отец не пострадал — закрытый суд, огласки не будет.
Она пожала плечами. Какая разница, расскажет она все добровольно или под препаратом. Огласки не избежать в любом случае, не те времена. Но помогать рушить жизнь свою и всех близких она не собиралась:
— Делайте, что должны, — рыкнула она.
Полковник помедлил, пытаясь поймать ее взгляд, но она отвернулась. Укола в плечо почти не почувствовала. Вообще ничего не почувствовала. Время шло, полковник следил за ним, глядя на экран комма. Потом тяжело опустился на стул перед ней:
— Карен, где генератор нейронных связей?
— Какой генератор? — Препарат действовал странно: мысли оставались ясными, полковник не казался милее и дружелюбнее, чем десять минут назад, и желания довериться и раскрыть душу перед ним у нее не появилось. Может, это какой-то новый препарат? Может ей только кажется, что все под контролем, а на самом деле она взахлеб рассказывает и про генератор нейронных связей и про перенос ментальной карты Елены в новое тело, и про агентство и вообще про все на свете. Хотя одного только генератора НС хватит, чтобы засадить ее, Елену, Бергера, Ветра, половину турагентства и отца заодно.