— Стань ты человеком, я был бы уже далеко отсюда.
Она поняла, что это правда и ее вдруг забила дрожь, рожденная где-то внутри страхом, что мог сбыться ее самый жуткий кошмар. Значит, тело полукровки — плата за то, чтобы Вэй был рядом. Цена высока, но справедлива. Она вспомнила его признание в любви по-хейдагански: «Я никогда не сделаю ничего, что тебе прямо или косвенно навредит, чтобы я ни делал, даже если мои действия говорят об обратном».
Ветер встал и помог подняться ей. Вынул из ее волос запутавшиеся там травинки и листочки и легонько подтолкнул в сторону тропинки к своему дому. С неба затянутого темными тучами хлынул дождь, и в дом они вошли промокшие до последней нитки.
Ветер избавился от мокрой одежды и достал два комплекта сухой и чистой. Один оставил для себя, второй, вручил ей и отправил в ванную. Эли приняла душ и переоделась. А когда вышла, ее ждал горячий чай и пирожные. Она подождала, пока из ванной вернется Вэй и сядет напротив. Оба молчали, но слова были не нужны.
За окном шумел дождь, то стихая, то усиливаясь. В тепле и сухости дома, с чашкой горячего чая, закутавшись в одежды Вэя, хранящие его запах, было хорошо. Хотелось, чтобы это длилось и длилось бесконечно. Только сейчас она начала понимать, насколько люди хуже слышат, видят и чувствуют, чем полукровки. Чай вдруг расцвел неожиданными оттенками вкуса и запаха, ранее пресные пирожные, которые Вэй всегда делал к чаю, оказались очень приятными на вкус. А одежда, которая на человеческом теле даже не ощущалась, теперь стала давить, врезаться, неприятно колоться и царапаться.
Это все прекрасно, но ответа на вопрос «как жить дальше?» не дает. Диплома об образовании у нее нет, послужной список пуст, и как зарабатывать на жизнь совершенно не понятно. Что она умеет? То же что и сестра, но повторять ее карьеру она не намерена. А что тогда?
Шаги Карен она услышала задолго до того, как та постучала в дверь. Ветер тоже ее слышал и впустил в дом. Она скинула грязную обувь у порога и прошла в гостиную, шлепая босыми ногами по полу. Остановилась, постояла немного и с легкой усмешкой проговорила, ни к кому персонально не обращаясь:
— Мама успокоилась и обещала поговорить с отцом. — Она повернулась к Эли: — Попробуй еще раз вечером. И у меня плохие новости. — Она нахмурилась и замолчала, потом пробормотала: — даже не знаю, как сказать… Твоя Айн пропала.
— Не может быть! — Эли медленно встала, не веря в услышанное. — Она же спала под наркозом!
Карен развела руками:
— Может и спала, но кто-то ее разбудил. На «Метели» ее точно нет, и мы не досчитались одного корабля-разведчика. Я возвращаюсь на орбиту.
Елену внимательно разглядывала все еще бледная леди Валеска. Она протянула руку и провела по волосам, но как только коснулась остроконечного уха, отдернула ее. В ответ на жест матери у Эли лишь едва заметно дрогнули губы. Однако леди тут же протянула руку снова и осторожно откинула волосы полностью открыв ухо. Лорд Влад поодаль, сложив руки на груди, скептически наблюдал за происходящим. Насмотревшись, мама взяла ее за руки:
— Ты действительно Елена? — жалобно спросила она.
— Да, мама. Нужны доказательства?
— Нет. Я вижу и чувствую, это действительно ты, — леди, наконец, искренне обняла дочь. Эли позволила себе немного расслабиться.
— Как так вышло? — сердито поинтересовался лорд Влад.
— Это мой сознательный выбор, — ответила Елена, — о том, как и почему я сделала этот выбор, сейчас я говорить не готова.
— Я уважаю твой выбор, однако понять его, не могу, уж прости! — возмущенно заявил лорд. — Моя дочь никогда бы не согласилась на подобную… — он скривился, так и не озвучив до конца свою мысль. — Моя дочь, никогда бы не поставила свои интересы выше государственных!
— Отец, ты уверен, что сейчас говоришь именно обо мне, а не о Карен, — изумленно парировала Елена. Лорд Влад на минуту потерял дар речи, пытаясь найти ответ на заданный ею вопрос. Ответа он так и не нашел, поэтому единственное что он смог выговорить — ты не моя дочь! — прежде чем покинул комнату. Леди Валеска грустно проводила его взглядом.
— Он привыкнет, нужно время. Однако на Тароне в таком виде… Пальцем, конечно, показывать не будут, но…
— Я все понимаю, — чуть дрогнувшим голосом перебила Эли, — и не собираюсь здесь оставаться!
— Боже, родная, ты не правильно поняла! Тебя никто не гонит, здесь твой дом, ты наша дочь и мы что-нибудь обязательно придумаем. А с Владом я еще поговорю, пусть пока немного успокоится. За много лет мы привыкли, что ты и Карен одно. Но раз уж так вышло, мы все равно тебя любим, как бы ты не выглядела.