– Ну хорошо, допустим я помогу тебе. Чего ты хочешь?
– Мне нужно в другое место. Я не знаю, где оно. Я хотела сесть на маленький корабль из ангара и улететь.
– Не получится! – радостно возразил Майкл, – эти корабли слушаются только своего пилота и старших офицеров. Шлюз тебе никто не откроет. Даже если ты попадешь внутрь корабля, даже если ты сумеешь открыть шлюз, твой вылет заметят, за тобой будет погоня.
– И что мне делать? – почти плача произнесла Айн, – я правда не могу оставаться здесь.
– Может, все же дождешься Марка? – с надеждой уточнил Майкл.
Айн помотала головой и заплакала, уже не в силах сдерживаться.
Майкл, зарычал:
– Не реви! Что-нибудь придумаю. – Потом добавил чуть слышно: – лишь бы коммодор потом бошку не оторвала, или Марк. Что еще хуже…
Он подошел к стене и аккуратно подковырнул ножом маленькую зеркальную пластину. Поколдовал над проводками под ней и, довольный, вернул на место.
– Теперь никто не узнает, что нас здесь двое. Но я сделал тебя невидимой только для этого датчика, поэтому сиди тут и никуда не выходи. Если тебя поймают, я не смогу ничем помочь.
Айн согласно кивнула. Она по привычке заглянула Майклу в голову, но тут же отпрянула, мысленно себя ругая. Нельзя без спроса! Но она успела ухватить образ – пират. Это что-то новое, ни Марк ни Елена о таком не говорили и в книгах ничего не попадалось. И она решилась спросить:
– Ты пират?
Майкл удивленно напрягся, но почти сразу успокоился:
– Был им когда-то. Не жалею о том времени. И не жалею, что отказался от этого. – Пискнуло устройство на руке Майкла, тот коротко глянул на него и заторопился: – Мне нужно идти, иначе меня хватятся, учитывая переполох на борту. Не выходи из каюты!
Айн осталась одна. Есть хотелось так сильно, что дрожали руки и подкашивались ноги, а в животе, казалось поселилась огромная дыра. Она вылезла из теплого кокона одеяла и прошлась по каюте. Маленькая, даже меньше того бокса в медотсеке, где она жила до того, как ее уложили под наркоз. Кровать, стул, стол, шкафы и полки. Экран комма над столом. Отдельного санузла не было, только ниша с раковиной. И зеркало. Забавная штука – повторяет все движения. Она вспомнила как увидела его первый раз и даже не поняла что видит саму себя. С тех пор она немного изменилась: лицо чистое, светлые волосы с единственной голубой прядкой вымыты и расчесаны, только голубые глаза остались прежними. Марк говорил, что она красивая женщина. Айн тяжело вздохнула. Может и красивая, но любит он другую.
Живот напомнил о себе, болезненно застонав. Айн заглянула во все шкафы и шкафчики, изучила содержимое полок, даже заглянула под кровать, но ничего похожего на еду не нашла. Пол здесь был холодный и неприветливый, но босые ступни этого уже почти не ощущали. Она забралась с ногами на кровать и свернулась в клубок. Подтянув к животу подушку, обняв ее, она укуталась в одеяло и попыталась придумать, как действовать дальше. Но в голове почему-то были мысли только о каше, овощной запеканке и печенье с горькими крошками. Она сама не заметила, как уснула.
Сны про еду не дали отдохнуть, напротив, сильно утомили. Болел и громко урчал живот, а огромная дыра, которая там поселилась, казалось, пожирает ее изнутри. Но проснулась она от того, что не одна. Это Майкл вернулся.
– Есть хочу! – неожиданно вырвалось у нее. Майкл расхохотался и протянул тарелку с тремя большими бутербродами. Марк угощал такими однажды. Она набросилась на них, торопясь заткнуть дыру в животе, откусывала куски побольше, стараясь проглотить их побыстрее. Майкл говорил, попутно пытаясь навести порядок на расшареных ею полках:
– Тебя по-прежнему ищут. Сейчас поиски переместились в ангар и на техническую палубу. Как только там закончат и никого не найдут, соберется офицерская летучка, где будут решать, как быть дальше. Это удобный момент, чтобы свалить отсюда. Но это будет не раньше полуночи. – Он помолчал, а потом жалобно спросил: – Может, все-таки вернешься в медотсек?
Ей стало немного жалко его, но она энергично помотала головой, не соглашаясь с предложением. Майкл разочарованно вздохнул. Голод утих, и она даже отказалась от третьего бутерброда.
Неожиданно возникло странное чувство, которое волной поднялось от съеденной тяжести в животе вверх, к горлу. Рот заполнился вязкой слюной, она сглотнула раз, другой. Живот сжался в комок, и со странным звуком еда вдруг оказалась снаружи. Майкл чертыхнулся, схватил ее за талию и в один прыжок оказался у раковины, куда она выплюнула все, что только что съела. Обессилев, она повила на руках Майкла, тот осторожно спустил ее на пол. Во рту горчило, живот ныл и по-прежнему хотелось есть.