Ветер пожал плечами:
– Хочешь – верь, хочешь – нет. Скажу одно, у конструкта есть нянька, и не одна. Сколько шансов на то, что последней будет хейдаганец?
Дева долго молчала, лишь время от времени прикрывая веки, Вэй терпеливо ждал, хорошо понимая, насколько сложное решение ей необходимо принять – запрошена довольно высокая цена за информацию, доказательств достоверности которой не было. Расчет на то, что ее величество прекрасно понимает опасность «дикого» псионика для империи, похоже оправдывался. А импульсивность, эмоциональность и любопытство девы, служили катализатором. Наконец, Руо заговорила:
– Прошло слишком мало времени, трудно будет убедить Совет смягчить или отменить наказание. Сколько ты согласен ждать?
Ветер задумался:
– Если ничего не изменилось, очередное заседание через неделю? – дева согласно кивнула, – я дождусь решения этого Совета. Но если результат будет не в мою пользу…
– Аракава свяжется с тобой, – перебила его дева и отключила комм. Ветер удовлетворенно улыбнулся. Руо оставила последнее слово за собой, но это не отменяет ее крайней заинтересованности в псионике. Значит, скоро все изменится.
***
Флагман транспортного каравана без опознавательных знаков взял на буксир корабль-разведчик на котором, находилась спящая Айн. Девушку отправили в медотсек, а корабль в ангар. После тщательного обыска на корабле не нашли ничего интересного или опасного, кроме эмблемы обозначающей принадлежность его к «Красным волкам». По негласному кодексу наемников следовало связаться с владельцами корабля и рассказать о находке. Однако с тех пор, как капитан перестал быть наемником и начал работать на себя, плевал он на все кодексы кроме своего собственного. Кроме того, у него были свои счеты с Рэджи. Она несколько лет назад лишила его большей части флота, сумев переманить под свое командование два фрегата, грузовозы и корабль прикрытия, напичканный дорогущей электроникой по самые сопла.
Размышления капитана о том, как поступить с находкой прервал его помощник:
– Что делать с трофеем и пассажиркой?
– Снимите с корабля эмблему, взломайте и перепрограммируйте. А на счет девки... придет в себя, сообщите мне, я с ней пообщаюсь, потом решу. Может, на Зеде продадим.
Айн снился сон: девушка дивной красоты, в многослойных длинных одеждах и с колючим взглядом ледяных глаз, за видимым безразличием и спокойствием скрывающая бурю, вот-вот готовую обрушиться на Айн, снести ее, уничтожить... Сверкающая лента быстротекущей воды, холодной и прозрачной, струящейся по округлым гладким камням, яркий белый свет звезды сверху и призраки двух лун на аквамариновом небе, странное существо рядом, большое, мохнатое, теплое, опасное, но только для ее врагов... До боли ослепительная вспышка, медленно гаснущая и переходящая в тяжелую тягучую тьму, поглощающую все вокруг...
Айн открыла глаза. Появились новые видения, которых раньше не было – что-то изменилось. Ее взгляд уткнулся в белый потолок с матовыми плитам освещения. Ее нашли и вернули или побег удался? Вокруг царила тишина. Едва ощутимая вибрация поверхности, на которой она лежала, и низкий чуть слышный гул откуда-то изнутри стен, говорили о том, что она на большом корабле. Она села и огляделась: тесный бокс медотсека — не понятно только, тот ли это корабль с которого она убежала или другой. Айн встала и проверила дверь — заперто. Значит, нужно дождаться, пока кто-нибудь придет за ней. Ей очень хотелось, чтобы этим «кто-нибудь» оказался Марк или Елена. Айн расскажет им про свои видения, и они вместе что-нибудь придумают. До настоящего времени весь ее план ограничивался лишь побегом, и она не представляла, что будет делать, если все получится.
Очень хотелось есть, однако после обыска места заточения ничего съедобного не нашлось, только вода. Айн умылась, как учила ее Елена. Дверь открылась, и вошел человек — тучный, хмурый и бородатый. Айн испуганно попятилась, пока не вжалась в стену. Человек, казалось, заполнил собой все тесное помещение, а его громкий раскатистый голос заставил Айн вздрогнуть и тут же сжаться в комочек:
– Я капитан этого корабля, мы подобрали тебя и твой разведчик у границ системы Тарон. Если ты наемница, почему оказалась так далеко от своих?
– Я не наемница, я убежала, – пискнула Айн. Большую часть того, что чувствовал капитан она понять не могла — ни Марк ни Елена подобных эмоций не называли и не чувствовали при ней. Однако то, что чувствовал Марк, почти неуловимо, в их последнюю встречу, у капитана читалось ярко и однозначно — недоверие. Кроме этого, было еще что-то, что Айн не знала, как назвать, не предвещавшее ей ничего хорошего.