+ + +
Прежде всего, необходимо было незаметно проникнуть на территорию комплекса. Несмотря на свой фанатизм в части научных исследований, и кажущуюся на первый взгляд непрактичность в отношении других реалий жизни, охране своих секретов Альфред Гиббсон придавал серьезное значение. Вероятно не без помощи брата, проявлявшего в последнее время все больший интерес к исследованиям Альфреда, но охрана объекта была поставлена профессионально и практически исключала возможность несанкционированного доступа. Служба безопасности Гиббсона для идентификации личности давно уже использовала не только сканирование радужной оболочки глаза и папиллярных линий ладоней, но и индивидуальный генетический код, подделать который было еще сложнее.
Невозможное для простого шпиона, вполне выполнимо для непростого, каковым себя, не без основания, считал Жукин.
Конечно, в базе данных охраны хранился и его генокод, но воспользоваться им было нельзя. Гиббсон-старший, если и не закрыл для Жукина доступ после его ухода из лаборатории, то уж на контроль поставил наверняка. Как только генокод будет считан и расшифрован, о его визите сразу же станет известно начальнику службы безопасности, а вместе с ним и Альфреду.
Можно было бы идти напролом. То есть, с помощью интегратора отключить охрану и стереть ей память. Но, миновав живых людей нельзя было пройти через электронный замок, напрямую подключенный к идентифицирующим устройствам и дублировавший действия охраны.
Еще во время подготовки выпавшей на его долю миссии, Жукин, в общих чертах знакомый с организацией охраны центра и неплохо разбиравшийся в электронике, продумал план предполагаемых мероприятий. Согласно ему он сейчас и действовал.
Не заходя в холл, дабы не быть узнанным охраной, он прогуливался по широкому крыльцу и, включив интегратор мысленно «летел» внутри лабиринта коммуникаций и процессоров электронной защиты. Достаточно быстро ему удалось перемкнуть нужный контакт. Теперь, после считывания его генокода, система пропустит его, не идентифицировав личность.
Тем не менее, на охранников пришлось-таки воздействовать. Один из двух, одетых в форменную одежду стражей узнал его. Как-никак, Жукин столько лет изо дня в день проходил мимо него в лабораторию, да к тому же был достаточно известным ученым. Охранник уже приподнялся в кресле, чтобы поприветствовать Александра, но тут же опустился обратно с блаженной улыбкой на лице. Ожидавший чего-либо подобного Жукин, усилием воли заставил его вспомнить старый смешной анекдот и расслабиться. Через минуту он уже не помнил, что мимо него прошел человек в светлой куртке.
У второго охранника никаких подозрений не возникло. Вероятно, новенький он равнодушно проводил ленивым взглядом подошедшего к турникету мужчину.
Жукин положил ладонь на сканер, заглянул в глазок считывающего радужку устройства и прошел к массивным створкам лифта. Через несколько секунд «сезам» послушно открылся.
Поднявшись на нужный этаж Александр оказался в пустынном, как всегда, коридоре. Альфред не любил праздно шатающихся сотрудников, поэтому общение работников центра происходило в основном непосредственно в стенах лабораторий.
Отключив на несколько секунд камеры видеонаблюдения, Александр вставил карту доступа в дверь своей лаборатории. «Не забыть стереть данные с других камер», - мелькнула мысль. Он машинально посмотрел на часы, фиксируя время. «Один прокол уже есть. Он забыл отключить камеры в холле! Если так пойдет дальше – миссия окажется под угрозой», - с волнением подумал Жукин.
До этого момента он был абсолютно спокоен. Уверенность в себе ему придавали поистине фантастические возможности интегратора. Но сейчас Александр со всей ясностью понял, что потенциал прибора хоть и потрясающий, но не безграничный! Слишком многое зависело и от него лично!
Створки дверей послушно разошлись в разные стороны. Жукин вошел в знакомое, но не казавшееся уже родным помещение. Приборы и компьютеры по-прежнему оставались на своих местах, но что-то в лаборатории неуловимо изменилось со времени его ухода.
- О, Александр! – радостно воскликнул увидевший его первым старший лаборант Отто. – Наш Робинзон Крузо, отшельник решил посетить старых друзей?! Или вернулся насовсем?
Сотрудников его отдела действительно, связывали не только деловые отношения. Они были друзьями. Не допускавшие панибратства в стенах лаборатории, тем не менее, частенько вместе захаживали после работы в находившийся неподалеку бар. Здесь за кружкой пива, в неформальной обстановке можно было расслабиться и обсудить разные, в том числе и бытовые темы. Иногда «всем колхозом», как говаривал Саша, выбирались вместе на лоно природы, где он готовил для коллег настоящие кавказские шашлыки. От его шашлыков все были просто в восторге. Они, конечно же, не шли ни в какое сравнение с барбекю, жареными сосисками или мясом, обычными для шведов. Секрет приготовления Жукин держал в секрете, справедливо полагая, что шашлык не должен становиться повседневным блюдом. Только тогда его приготовление и совместное поедание под красное вино, будет настоящим праздником…
Выезжали на природу вместе с семьями, женами детьми, у кого они были. Кто-то с подругами и друзьями. Смеялись, пели, танцевали… За годы, проведенные вместе, они стали не только сотрудниками и единомышленниками, но в какой-то мере семьей. Поэтому, сознавая необходимость выполнения поставленной задачи, Жукин испытывал чувство вины перед этими людьми. Ему предстояло стереть их память. Память о работе, которая составляла часть их жизни, ее смысла, надежд, успехов и неудач, волнений и радостей. Что с ними будет потом? Когда он, друг, коллега и соратник вырвет, возможно, самый яркий и наполненный отрезок их судеб? Он как-то не задумывался об этом раньше, но сейчас все эти мысли в одно мгновение пронеслись в его голове…
- Ой! Саша! – как-то по-детски восторженно повисла у него на груди Люси. «Малышка Люси», как они ее в шутку называли за невысокий рост. – Как давно тебя не было!
Времени на раздумья не оставалось. Во-первых, действовать надо было быстро и решительно. Во-вторых, если он еще немного с ними пообщается сделать то, что он собирался сделать с коллегами, будет еще труднее!
Стряхнув с себя вызванное внезапно нахлынувшими мыслями оцепенение, Жукин сосредоточился и погрузил всех в глубокий сон. Он проводил обмякшую Люси до кресла. Остальные остались там, где находились. Некоторым пришлось опуститься прямо на пол, но укладывать и рассаживать всех было просто некогда.
+ + +
После того, как были стерты данные центрального компьютера и доменов, при помощи интегратора Александр до однородной массы расплавил все электронные схемы, имевшие хоть какое-нибудь отношение к субстанции психоэнергии. Теперь предстояло сделать главное – поработать с Альфредом. Прежде чем стереть память главного после Жукина носителя информации, предстояло, погрузив бывшего шефа в транс выяснить, не произошла ли от него утечка по другим, неизвестным Жукину направлениям. Здесь Александра ждал сюрприз, столкнувшись с которым он пожалел, что, понадеявшись на русский авось, сразу взялся за дело, а не подготовился более основательно…
Гиббсона на месте не оказалось!
Удивившаяся его приходу секретарша, следуя инструкциям, поначалу отказалась сообщить о местонахождении Альфреда. После погружения в транс, к которому пришлось прибегнуть, она поведала, что Гиббсон только нынешним утром вылетел на симпозиум биофизиков в Санкт-Петербург и раньше чем, через неделю вернуться не обещал…
Возможно, и стоило позвонить ему прежде, чем наносить визит в лабораторию? Но тогда не сработало бы одно из его преимуществ - фактор неожиданности, и кто знает, к чему бы это впоследствии привело? «Так, по крайней мере, с лабораторией разобрался. Что ж, придется навестить Родину», - подумал Жукин. На самом деле, единственно приятным моментом в этой неожиданной заминке было то, что Гиббсон улетел именно в Россию и именно в Петербург.