– Ты это чертовски верно подметил.
– Человеческие органы самые дорогие органы, брат. Животные не так важны этой планете, чем люди. Лю-ди – ты понимаешь о чём я?
– Да, человек не ценит своё существование – в этом ты прав.
– Вот ты, брат, понимаешь, что к чему, а все эти остальные… которые люди – они занимаются хернёй и ноют. А что ныть-то? Каждый выбирает, как жить – нытьё никак не способствует.
Барон достал чемодан из-под стола и бросил его на стол, раскрыл и занюхал добрую дозу кокаина. Я сделал то же самое и мир вновь разукрасился приятными красками и стал более благоприятный для существования. Перед глазами всё плыло.
8
Я проснулся от звука блюющего человека. Парня (имя которого я забыл) жестоко рвало – видимо вчера он смешал все доступные для нас напитки и вещества. Новый год определённо настал, и люди были хаотично разбросаны по комнате. Все пили словно это последний год, все кричали, дурачились, кто-то целовался потом; алкоголь был всякого вида и лился литрами. Помню, что было несметное количество дымящихся сигарет и чего покрепче. Бардак вокруг был прямо пропорционален бардаку в моей голове. Голова почти не болела, что странно. Я был всё ещё пьян и, встав с кресла, где я и спал, характерно пошатнулся.
По включенному телевизору шёл «Жил-был пёс». «Самое время», – промолвил я.
Память снова меня подвела – я теперь помнил отрывочные моменты вчерашнего нашего прибытия в сауне. На столе я увидел лежащий чемодан с кокаином и травкой, и при всем количестве, которое вчера пришлось принять, там оставалось ещё на целый батальон. Везде бутылки и люди. Знать хотя бы сколько времени и счет, который нам предстоит заплатить за всё это. Чисто из любопытства. Я заглянул в комнату отдыха, и увидел там лежащих под тонкой простынёй Барона и Настю. «Допустим, – проговорил я. – А где Диана?» Я подобрал бутылку с водкой и отхлебнул, продолжая ходить по руинам торжества.
Я обнаружил Диану на кожаном диване рядом с бассейном. Она лежала, свернувшись калачиком, и подложив руки под голову. Я сел на пол рядом с диваном, опёрся на него и просто смотрел на неё: она так красива, лежит здесь, одна, на холодном диване. У моего сердца есть выбор: отнестись к ней равнодушно или проявить чувства, – оно выбрало чувства. Мне её стало жалко и это по-настоящему правильно. Я смотрел на неё и понимал, что она не вписывается в окружающую меня обстановку.
Она проснулась, когда я уже давно не смотрел на неё, и положил голову на диван, рядом с её коленями. Я просто лежал с закрытыми глазами и думал; она начала гладить меня по голове; я не двигался. Открыв глаза, я увидел, что она смотрит на меня и ласково гладит меня. Мы просто лежали и без слов понимали друг друга. Я схватил руку, которой она меня гладила и начал целовать её кисть, потом продолжил целовать её руку, поднимаясь к плечу. Я дошёл до плеча, посмотрел ей в глаза и поцеловал прямо в губы.
После я пошёл будить Барона. Не знаю, зачем нужно было его будить, но без него я чувствовал одиночество и страх перед неопределённостью. Он, как в принципе и Настя, был голый, и когда я его разбудил, он спокойно встал и закурил сигарету.
– Да, вот это Новый год, – начал говорить Барон. – Как Новый год встретишь – так его и проведёшь… Даже не знаю, что ожидать от этого года, чёрт возьми.
– Вчера было что-нибудь интересное? – спросил я. – А то я всё смутно помню, может быть что-то упустил.
– Вчера всё было интересное, – говорил Барон, одевая трусы и прикрывая простынёй местами оголевшее тело Насти. – Например, этот… как его?.. Дима – во! – он принял порошка, и он ему так воспалил мозг, что он начал бегать, метаться, потом нассал в бассейн и выбежал на улицу в одних трусах. Пришлось его ловить. Мы его когда поймали, то привязали к стулу скотчем. Вот умора была! – Он громко засмеялся. Настя нисколько не пошевелилась.
– И вправду. – Я тоже посмеялся, и мы вышли из комнаты. – Что дальше будем делать?
– Пока не знаю. Для начала, думаю, нужно как следует привести мозг в порядок. – Он указал на чемодан. Мы в очередной раз занюхались порошка.
Дальше мы посидели за столом, выпили и поговорили о том, чем нам придётся заниматься в дальнейшем. Мне в голову въелась идея о переезде в сельскую местность, теперь только с небольшими изменениями – захватив с собой Диану. Он посмеялся надо мной, но сказал: «Если ты действительно этого хочешь, то я думаю тебе нужно поступить так, как охотно тебе самому».
– Я думаю махнуть куда-нибудь подальше, – говорил он. – Давай сделаем так: поделим все, что у нас осталось ровно пополам, и исполним все наши желания. Жизнь в зените, а мы не на своём месте – это неправильно, брат. Нужно менять своё положение, может заводить семью, рожать детей.