Пришлось выволакивать его из машины силком, а потом придерживать и следить чтобы не споткнулся и не упал. И да, два саквояжа в одной руке нести неудобно, для меня привычнее рюкзак.
«Чувство опасности» молчало, но я уже на автомате дублировал его «Обнаружением жизни» и «Эмоциональным окрасом».
Людей в ближайшей округе было немного, и никто из них явной угрозы не представлял. Даже полицейский в синей экзо-броне у входа в зал ожидания не проявил к нам повышенного интереса. Мазнул по лицам изучающим взглядом — я почувствовал «Укол чужого внимания» — на том входной контроль и закончился.
По большому счёту, можно расслабиться, хотя бы на время. Выглядели мы прилично и вполне соответствовали образу пассажиров. К тому же, во всероссийский розыск меня вряд ли пока объявили. Скорее всего, страж порядка даже не знал, что случилось в Смоленске.
«Весы Шансов»? Полностью подтвердили это предположение.
Поравнявшись с полицейским, я вежливо приподнял шляпу и пожелал ему доброго утра. Менделеев буркнул что-то невнятное. Мы получили в ответ молчаливый кивок и беспрепятственно прошли внутрь вокзала.
— Нормально так сюда денег вбухали, — присвистнул я, удивлённо покрутив головой.
— А что ты хотел? Монополия царской семьи, — откликнулся Дмитрий, наконец-то проснувшись. — Обстановка должна соответствовать.
— Ты о чём сейчас? — уточнил я, всучив ему второй саквояж.
— Об аэроперевозках в целом и о сопутствующей инфраструктуре в частности. Военный воздушный флот, кстати, тот, вообще, под личным патронажем императора, — объяснил он и с детской непосредственностью сменил тему: — Ты не хочешь пожрать?
— Может, билеты сначала купим? — возразил я. — Чтоб не дёргаться.
— Да успеем. До отправления ещё почти два часа, — легкомысленно отмахнулся он и, подхватив меня под руку, потащил в местный буфет.
Есть мне хотелось ещё со вчерашнего вечера, так что я не сильно сопротивлялся. При виде цен аппетит испарился. Даже у Менделеева лицо вытянулось, когда он глянул в меню.
— Бутерброд с Лионской колбасой сто рублей? — воскликнул он в голос и его брови взлетели на лоб. — С красной икрой триста? Кофе по-турецки пятьсот? Да вы спятили⁈
Официант, подскочивший принять наш заказ, поскучнел.
— Нет, Мишель, ну ты видел? — продолжал кипеть Дмитрий. — Это же форменный грабёж. Да у меня в заводской столовой полноценный обед три с полтиной стоит. Первое, второе и компот!
— Вот и обедали бы в своей столовой, — буркнул официант, повернув голову в сторону.
Но Менделеев расслышал и от этого пришёл в настоящее бешенство.
— Ты кому дерзить вздумал, халдей⁈
Он отшвырнул меню и шагнул к бедному парню, чтобы его физически наказать. Тот шарахнулся в сторону. Я успел перехватить приятеля в последний момент. Неприятности с полицией нам сейчас ни к чему. А что скандал с рукоприкладством закончится в местном полицейском участке, в этом я был абсолютно уверен. Поэтому зацепил Менделеева за рукав и утянул за собой.
— Успокойся, Димыч, пойдём лучше билеты покупать, — успокаивал я его на ходу. — На дирижабле что-нибудь перекусим.
Лететь всё-таки предстояло три дня, и нас должны покормить, как минимум, завтраком. По крайней мере, я на это надеялся.
Менделеев недовольно пыхтел до самой кассы, а там нас поджидала очередная проблема. Вернее, не нас, а меня. Нет, на этот раз билеты оказались в наличии. Смущала цена.
На стене висел прейскурант.
Москва (Внуково) — Хабаровск (Новый).
Каюта для трёх пассажиров — 42 000 рублей.
Каюта для двух пассажиров — 30 000 рублей.
Каюта для одного пассажира — 15 500 рублей.
У меня столько не было.
Пока я застыл, соображая, что делать, Дмитрий важным гусем шагнул к окошку, небрежным жестом приподнял котелок и с улыбкой сказал:
— Барышня, будьте любезны, два в первый класс до Хабаровска.
Барышня — милая девушка в форменной паре василькового цвета с логотипом «Романоff АэростаТS» на левой груди и миниатюрной пилотке поверх аккуратной причёски — вернула улыбку:
— Впервые с нами летите?
— Впервые, но отныне будем летать постоянно, — искренне заверил Дмитрий, явно флиртуя. — А вы с какой целью интересуетесь, позвольте спросить?
— В «Романоff АэростаТS» исключительно первый класс, других не предусмотрено, — с ноткой гордости пояснила она. — Остались только одноместные номера. За двоих будет тридцать одна тысяча. За багаж придётся заплатить отдельно.