- Ну что ты молчишь? – бывший наставник нависал надо мной. – Я жду извинений!
- Извинений, червяк? – голос с рычанием вырывался из моей пасти. – Да ты бы сдох в этой башне, если бы не мы! Как ты смеешь...
Солер отпрянул, будто получил пощечину. Я вскочил и стиснул зубы. Клянусь, ублюдок, если ты еще раз воспользуешься моим языком, я его вырежу. Ты же рохля! Что бы ты делал без моих советов? Был бы счастлив. Сам-то в это веришь? Заткнись! Если я не хозяин своему языку, то он мне не нужен. Я вырежу его, и ты больше никогда не заговоришь вслух. Ты тоже. Невелика потеря! Так да? Ну, давай, вперед! Рассыпайся в извинениях, гни спину! Эх, чего вообще ожидать от жалкого смерда? Жалкий, никчемный человечишка, только и знает, что ныть. Духу у тебя не хватит!
Я взял скальпель со стола. Хватит.
Ладно! Я помолчу, послушаю, как ты мямлишь. Вот и чудно. Закройся. Мы все равно будем болтать наедине, ты же понимаешь? Заткнись. Ты скучный.
Наконец Голос умолк. Тишина. Я взглянул на Солера - тот пятился к двери, с тревогой косясь на лезвие у меня в руке, и, казалось, был готов сорваться на бег в любую секунду.
- Я понимаю, Хаген, ты расстроен, – торопливый извиняющийся тон не вязался у меня с образом наставника. – Но у меня и вправду не было лучших материалов, а у тебя такая узкая челюсть, что резцы фризов не лезли, потому я и собрал протез из клыков поуже. Я пойду, наверное, займусь другими делами. А потом мы поговорим, когда ты остынешь…
- Извини, Солер. Последняя неделя у меня выдалась не из лучших, – я отложил нож и протянул ему руку. – Спасибо тебе. Шепелявость пропала – это уже что-то.
Все еще настороженный, прям как лесной кот, что готов дать стрекача, апотекарий все же перестал пятиться. Я его сильно напугал. Не ты, а я. Да, ты! Больше не делай так. Не проси того, о чем пожалеешь. Я стиснул челюсти, и чужие клыки заскрежетали о мои зубы. Ты обещал молчать! Пфф. Ну?!? Молчу.
- Зря я сорвался. Пожмем руки и забудем?
- Хорошо, - апотекарий наконец расслабился и вяло потрепал меня за ладонь. – А ты вспыльчивый, Хаген. Ходишь таким пнем, молчишь, угукаешь, а внутри кипишь, как котел.
Ты даже не представляешь.
- Может и вправду я на тебя дурно влияю, - задумчиво произнес Солер. – Тут твердая рука нужна, а я слишком мягок. Иногда забываю, что ты людей уже успел поубивать.
- Это была самозащита.
- Судя по рассказам Рикерта, это не совсем правда. Но ты прав, забудем, – Солер нахмурился. – Самое главное. Я чуть не забыл, пока ты тут меня… Благодарил за мои труды и заботы. Не поверишь. К нам тут гонец из острога прибыл, с донесением и благими вестями!
Я вопросительно поднял бровь.
- Пойдем к солуму, поднимемся к Негасимому пламени. Оттуда лучше видно.
***
На верхнюю площадку храма я поднялся с трудом – до конца не отошел от дурмана и мардрема. К моему удивлению, у Негасимого пламени шумела целая толпа: визарий Рикерт, кератор Йоран, брат Эймар, Улле, трое темплариев и неизвестный мне мужчина средних лет во фризском облачении.
- Вы не сильно торопились, брат Солер, - сурово бросил Рикерт.
В гавани оставалось только два когга островитян, а вдали уже едва различимыми пестрыми пятнами виднелись паруса двух пропавших кораблей. Часть фризов просто ушла. Остался только меньший лагерь захватчиков, что был ближе к острогу.
- И каков план ландсмана? – пробасил визарий.
- Меинрад предлагает убить оставшихся ублюдков. – коротко ответил гонец.
Посланником из острога оказался Колман, солдат-ветеран ополчения. Ему пришлось сильно потрудиться, чтобы выбраться из осажденной крепости и пробраться к нам днем, избегая встреч с озлобленными островитянами. В городе было скверно. Совсем. Люди в остроге оголодали настолько, что в пищу пошли сапоги, ремни и прочие кожаные предметы одежды, не говоря уже о домашнем скоте, что был уничтожен еще с неделю назад. На моменты осады продовольствия в городе попросту не оказалось: перестраивали амбар наместника, а все запасы перевезли на другие склады, на радость захватчикам. Две недели люди питались подножным кормом и святым духом. Ждать, когда осада надоест островитянам было нельзя.
- Мы выступим ночью, сразу после того, как вы казните очередного ублюдка и скинете с башни. Два малых отряда двинут к кораблям, а остальные по сигналу выступят прямо из ворот, в открытую.