И оказался в камере. Шелестящий хохот наполнил мои уши. Высокий потолок, исписанные стены, кости на полу, а за спиной, медленно скрипя ржавыми петлями, затворялась дверь. Я закричал. Мой крик был долог и пронзителен, как вопль пойманного зайца. Потом я рухнул прямо в груду костей и зарыдал. Темиель, именно поэтому я и просил тебя остановиться. Я уже был в такой комнате, и сделал то же самое. И что мне делать? Как выбратсья отсюда? Я не знаю. Последний раз, когда магос подчинил меня своей воле, именно Фейрос сковал меня и передал поводок. Ты сказал, что будешь помогать мне. Я не могу помочь с тем, в чем потерпел поражение. Прости, полукровка.
- Открой свое имя и поклянись в верности, и я дарую тебе свободу, которую ты так жаждешь…
Призрачный шепот повторил свое условие, а я уполз в дальний угол и замолчал. Не отвечал Канису. Не думал, не кричал и не плакал. Стало все-равно. Не выбраться, не скрыться, не уйти. Каждая новый выход ведет лишь к большей беде. Всюду закрытые двери. И решетки на стенах. Значит я останусь здесь? Я обхватил голову руками и уткнулся лицом в колени. Время здесь идет по-другому, и я, наверно, смогу просидеть так целую вечность, прежде чем иссохну, истлею и превращусь в еще одну кучку костей, дополняя убранство комнаты.
Но зачем ждать? Зачем мучить себя, если можно вмиг избавиться от томления? Я взглянул на стилет. Да. Лучше так. Как думаешь, дух? Это лучше, чем вечность в темнице? Лучше, чем быть на побегушках у жестоких безумцев? Не отвечай. Я знаю, что лучше. Схватившись за клинок обеими руками, я вонзил его себе в грудь, и холодная сталь обожгла внутренности. Безупречно белые кости окропила кровь. Я не стану кланяться, не стану клясться верности чудищам. Умру на своих условиях. Огни факелов трепетали и медленно гасли. Или это в глазах темнело?
***
- Хахаххахахахаха!
Неестественно задорный смех огласил тьму. Почему я еще жив? Руки сухие, не следа от крови. И раны нет. Ха. Я ощупал камень возле себя, но не нашел клинка. Пропал-таки.
- Не думал, не гадал, что ты доберешься до меня, щеночек! – голос был весел, игрив и странно походил на человеческий. – Пятеро пытались и остались ни с чем. Ахахахаахах-хахааа!
Меня окружала кромешная тьма, я не видел даже руки, поднесенной к лицу, и, тем не менее чувствовал, как что-то порхает и снует вокруг меня. Тысячи теней. Неосязаемые, беззвучные и быстрые, как стрелы. Силы меня оставляли, и я с трудом стоял на ногах. Не знаю, что мне уготовили на этот раз, но я уже не могу терпеть. Не могу держаться. Я устал. Так устал. Не надо, Темиель, не говори с ним. Не все твои советы оказываются верными, Канис. Может ты не настолько умен, как думаешь?
- Чего тебе надо, демон? – я выкрикнул в пустоту. – Ты этот, Безликий, да? Чего ты от меня хочешь?
- Ахахахахаахахаах… - снова заливается соловьем. – Я ничего не хочу от тебя, щеночек. Если мне что-то надо, то я просто забираю это сам. Но тебя я порадую.
- И чем же?
- Я не стану ломать тебя и не стану испытывать. Не удивляйся, я говорю совершенно серьезно. Подумать только, фантом и душа варвара в одном сосуде! Я восхищен! Давненько я так не развлекался. Ваши похождения меня порадовали.
Не верь ни единому его слову. Я и не собирался…
- Хватит болтать, голубки! Я же все слышу. Стоило бы наказать вас за такую наглость, но я, пожалуй, прощу вас на этот раз. В отличие от других эйров мне не составляет труда сломить волю слабых, мне не нужны уловки, иллюзии и грубая сила, - в этот момент его голос потерял веселость. – Но чего я больше всего не терплю, так это пренебрежения адептов к моему искусству. Лицо должно быть снято с еще живого избранника. Должно быть девять печатей, а не шесть. И хозяином фантома должен стать мастер, а не убогий жалкий подражатель.
Голос Безликого наконец-то проявил истинную сущность обладателя. Жуткий, всепоглащающий. Он как будто-бы звучал со всех сторон и ниоткуда, преломлялся и исчезал, подобно эху в густом тумане.
- Темиель и кастос… Хм... Впрочем, пусть это останется между нами, фантом. Как он тебя зовет? Канисганис? Ахах-ха.. Ох уж эти дикари. Передайте высокомерному ублюдку мою искреннюю ненависть вместе с вот этой штукой, - из пустоты прилетел потерянный кинжал, плашмя ударился о грудь и упал мне в руки. – Пусть знает, что его убьет собственная бездарность.