- Греюсь я тут. А пришел с севера.
- Мы и так на севере, чудила. Там, - он указал куда-то в сторону, - только горы.
- Не только горы.
Предводитель чужаков замялся, как будто не ожидал такого ответа. Южане что, вообще ничего не знают о нас? Горы - и все, за ними ничего нет? Хех, носготы, оказывается, не единственные невежды. Забавно. Я почти улыбнулся, но вид меча перед носом заставил меня подавить улыбку.
- На землепашцы ты не похож, да и говор у тебя незнакомый. Ты что ль из этих, из горцев каких-то?
Нет там никаких горцев, ну, по крайней мере, я ни одного не встречал. Серебряный хребет не место для человека. Я пришел из места куда более удаленного, только как им объяснить это, если они дальше гор ничего не знают? Мол там, за тридевять земель, за высокими горами, за промерзлыми степями, за бескрайними лесами, живет гордый и суровый народ? Напоминает сказочку. Сочтут вруном. Не поверят. Да и не имею я больше права называть себя носготом. Я никто, и звать меня никак, новое начало, драть его. И чего-то меня вдруг сразу злость разобрала.
- Нет, не горец. У меня теперь нет племени. Я изгой, с севера. И я перешел горы вовсе не для того, чтобы первый попавшийся южанин обобрал меня, пока я сплю.
Отлично Темиель! Это как раз то, что нужно говорить вооруженным людям! В любой неясной ситуации - нарывайся! Останавливаться было поздно, и меня понесло дальше.
- А еще я знаю, что этот дом - не твой. Он вообще больше ничей. Так что мы оба здесь гости. И ты поступил со мной невежливо.
Сердце колотилось сильно. Чем я думал? Вся эта боль, усталость - и вот я уже скалю зубы, как отец, когда он нарывался на драку. Вот только он мог бы за себя постоять, а я, кажется, сейчас получу топором по голове. Хотелось вжать голову в туловище и спрятаться, но я заставил себя развернуть плечи и скорчил максимально грозную рожу. Клочковатая борода явно не придавала мне внушительности, но я хотя был выше. Здорово было бы, если бы люди вели себя как лесные кошки - кто сильнее пыхтит, тот и прав.
Молчание затягивалось. Странное дело, но никто из них не выглядел задетым моими словами. Дома, случись такое дело, мне бы уже объяснили, как нужно проявлять уважение. А Хаген еще пужал, что тут за грубое слово сразу в зубы дают. И как тут понять, что говорить и как? Мужчины переглянулись - вот оно, сейчас я пожалею, что не сумел удержать язык за зубами. К моему удивлению, вожак растянулся в кривой усмешке.
- Я смотрю, ты не робкого десятка, здоровяк. - он убрал меч в ножны, - Нам самим нужно отогреться и переждать метель, так что пососедствуем, пока погода не уляжется. А в знак наших добрых намерений, мы вернем тебе вещи и разделим с тобой обед. Не серчай - сам понимаешь, такая глушь, и народ бывает всякий.
- И мои ледорубы. - Я продолжил бодать барана, но у меня уже отлегло. Кажется мне все-таки повезло повстречать мирно настроенных южан. В рассказах Хагена все южане были либо бессовестными ворами, либо жестокими убийцами, либо еще хуже - людьми «благородных кровей», которые были в равной мере убийцами и ворами, а также сочетали в себе множество других пороков.
- Нам чужого не надо! - пророкотал глубоким басом самый широкий южанин, - Забирай себе обратно, только сейчас-то они тебе ни к чему, верно? Не будешь же ты суп клевцом зачерпывать.
Вожак снял с себя перевязь с мечом и кинул на лавку. Его примеру последовали остальные, хотя я заметил, как лучник проверил нож за голенищем сапога.
- Ты бы больше волновался о еде - по тебе не скажешь, что ты давеча сытно поужинал. - снова забасил здоровяк. Главарь снова заговорил.
- Давай я тебе всех представлю. Я Трент, Трент из Ладлоу, можно сказать предводитель этого доброго отряда путешественников... Этот великан, что заволновался о твоем питании - Ортвин, парень с луком - Торли. Давненько уж за мной таскается, земляк как никак, - Торли скривился и сплюнул на пол, - а того, что посередке, зовут Сеппэль, но для друзей, просто Жадная Жопа, - тут заулыбались все, кроме Сеппэля, который закатил глаза и отмахнулся рукой.
- Смейся-смейся, Трент, посмотрю как ты будешь улыбаться, когда мы снова сядем за кости.
- Я тя еще поймаю за руку!
- Держи карман шире! И не путай фарт с жульничеством. - пробурчал Сеппэль, отходя к поленнице за очагом.
- Вот, вроде всех представил, а тебя как звать, дружище? Есть же у вас, у горцев, имена?
Я замялся. Мое имя мне никогда не нравилось, и не принесло ничего, кроме насмешек и смущения. Может быть стоит назваться по-другому? Здесь все равно меня никто не знает. Новая жизнь, новое имя. А что? Идея мне показалась удачной. Подходящее имя всплыло само собой.