- Хаген я.
Трент протянул мне руку, я повторил жест. Южанин схватил меня за ладонь и крепко ее потряс.
- Ну вот и познакомились! - он хлопнул в ладони и кивнул на очаг, у которого уже собрались все трое его товарищей, шикая друг на друга советами, как быстрее расшевелить огонь. - Ну что ж, Хаген, присоединишься к нашей скромной трапезе?
- Не откажусь. - в подтверждение моих слов живот неистово заурчал.
- Вот и отлично! Ортвин, мой возлюбленный брат, у тебя еще есть та сочная свининка?
- Так и не останется от нее ничего. - буркнул погрустневший здоровяк, запустив руку в свою сумку.
- А с едой всегда так, друг мой, не печалься о почивших блюдах!
Пока пришельцы были заняты очагом и съестными припасами, я перенес свою сумку к себе поближе, сложил клевцы с другим оружием. Нож я вернул, на прежнее место, за поясом, и тут же встретился взглядом с холодными глазами лучника. Если Трент выглядел властно, а Ортвин даже под бесформенной кожаной курткой не мог скрыть могучего телосложения, то этот Торли, несмотря на худобу, выглядел самым опасным, во много благодаря тяжелому, прощупывающему взгляду и хищному виду лица. Зловещий тип.
- Сепп, поищи посуду.
- Я уже и не припомню, когда сидел за столом. С самого набора поди…
- А корчма не в счет?
- Разве то можно назвать нормальной едой? Разбавленное пиво, размокший хлеб, а кролик кажись сам забежал в корчму и там издох - одни жилы да хрящи…
- Тебе лишь бы жрать, Ортвин. Как ты такую жопу вообще таскаешь, ума не приложу.
- Шолбыты, Торли! Все съестное у тебя в желчь уходит. Здоровый мужик и питаться должен правильно. Только ты один можешь эти свои грибы жрать. Может поэтому ты чудной такой? Не тех грибов переел, и теперь мучаешься да других изводишь?
Лучник не ответил, и даже не подал виду, что заметил колкую реплику. А тем временем на столе уже была разложена посуда, непонятно откуда взявшаяся. Мужики выкладывали свои нехитрые припасы: несколько головок сыра, вяленая рыба, какие-то пышные коричневые лепехи и две бутыли какого-то пойла. Половина оставшейся свинины истекала жиром прямо над огнем, нанизанная на деревянные прутья, а остальное шкварчало в котелке. От вида такого количества еды, да еще и от одуряющего запаха, желудок свело со страшное силой, а изо рта разве что ручьем не полилась слюна. Я на всякий случай отер рот. Заметив мой голодный взгляд, Трент кивнул на стол.
- Присаживайся, - он хохотнул, - не раздумывай, а то Ортвин нам ничего не оставит.
Я благодарно кивнул и придвинул лавку к столу, на которую тут же присел предводитель компании. Пока здоровяк споро раскладывал по тарелкам порции мяса, остальные расселись, а Сеппель начал разливать пойло по кружкам. Я накинулся на свою тарелку, в несколько мгновений разделавшись с половиной своей порции, чем позабавил остальных, вызвав пару гортанных смешков. Коричневые лепехи, оказались безвкусными, но приятными на запах и довольно сытными.
- Ортвин, да у тебя появился соперник!
- Вовсе нет, - промычал здоровяк, методично обгладывая косточку, - оголодал бедолага, вот и мечет, как в последний раз.
Мои красные уши были очень кстати скрыты волосами - я оторвался взглядом от тарелки и сбавил темп. Все, кроме Торли улыбались. Я расслабился. В кои-то веки я сыт, мне тепло. К тому же незнакомцы в итоге оказали мне дружеский прием. Словно в подтверждение моих слов, Трент поднял свой напиток.
- За счастливую встречу! - мы ударились кружками, подняв пену.
Питье оказалось слабым на хмель, густым, отдавало горчинкой. Огненная настойка мне уже успела полюбиться, жаль вся уже вышла.
Утолив голод, мы с Ортвином и Сеппелем продолжили подъедать все что было на столе, в то время как лучник умастился точить нож у очага. Трент, все так же светя своей полулыбкой, смотрел на меня и снова начал разговор.
- Ну, Хаген, подивил ты нас! - я вздрогнул, странно было слышать чужое имя заместо данного родителем, - Я уж ожидал скорей оборотня встретить, нежели человека, в этих богом забытых местах. Храпел ты как зверь, - он коротко хохотнул, - думали медведь забрел.
- Что у тебя за история, парень? - вставил Сеппель, хлебнув из кружки. - Горцев здесь отродясь не видывали, уж больно интересно.
- Ага, точно, - загудел Ортвин, собирая лепешкой жир с тарелки, - как говаривал мой покойный батюшка: «Лучше истории под хорошее застолье - только еще одно застолье».
Мне было неловко рассказывать историю едва знакомым мне людям, но поделиться хотелось. В конце концов я был им обязан. Да и чего ради таить прошлое? Я начал рассказывать. Пару слов о родном доме и наших обычаях. Немного о своих неудачах, и о вынужденном изгнании, которое превратилось в путешествие. О долгой дороге и тяготах. О встрече со зверем, о самоубийстве своего друга и проводника. И об остатке пути. Ортвин кивал и присвистывал, Сеппель расспрашивал меня о родном доме, Трент закидал меня вопросами о варге. Даже недоверчивое выражение на лице Торли сменилось на просто хмурое.