- Какой ты, однако, любопытный, - Филипп приладил тряпичную шапочку на голову, - У меня были подозрения, что ты мог быть сыном Дитмара. Молодой Рольф умудрился избежать смерти и прорваться сквозь наше окружение. Высокий рост, светлый волосы, юный возраст, к тому же у тебя было золото. По глупости своей я повелся на россказни о золотом драконе - дреккены остаются редкостью даже среди эрлов. Жаль, что ты не он. Тогда бы я тебя просто повесил, как повешу Тирента. Это бы вмиг сломило старика.
Очаровательно. Видно ничто людское южанам не чуждо. Старое-доброе насилие. Что может быть лучше, чем поглумиться над ребенком врага?
- А теперь-то что со мной будет?
- Теперь? - рыцарь водрузил на себя шлем, - Теперь ты будешь копать серебро и железо для эрла Годдарда. Если будешь работать хорошо, то сможешь регулярно напиваться, к чему ты явно склонен.
- И где же я буду этим заниматься?
- В Драмунгваарде конечно, мой несведующий друг. Что ж, прощай. Да направит Фараэль твою заблудшую душу к искупительному свету...
Он пришпорил коня и ускакал вперед. Если чего-то очень сильно хотеть, то это обязательно сбудется. Мать всегда так говорила. Только вышло как в сказке про злых южных джинов. Хочешь? Получай! Новое начало. Я начал смеяться. И смеялся, пока меня снова не затошнило.
Часть I - Глава IV
«Северянам никогда не везло в мирной жизни. Наш удел - кровь и сталь. Баны этого не понимают. И пока срединные земли пухнут от богатых урожаев, а короли песков возводят золотые дворцы на костях рабов, на своей земле я вынужден разрываться на части, чтобы отбивать нападки дерзких островитян и давать отпор вероломным вождям соседних земель. За каждый отвоеванный шаг вперед, мы совершаем два назад. Никому здесь нельзя верить и не на кого положиться. Север - это свора голодных псов, сбитых в потрепанные стаи. Так больше продолжаться не может.
Я вижу другой путь, иное будущее для своих людей. И если потребуется, заполню Адер кровью по самые берега, и не важно, будет ли это кровь моих явных и безусловных врагов, или же кровь моих двуличных союзников. Каждого, кто посмеет встать у меня на пути, кто посмеет задержать исполнение моего предназначения как владыки - каждого ждет неумолимое пламя Фараэля».
Отрывок письма эрла Годдарда Бранда к младшему сыну, за три месяца до объявления похода против эрла Дитмара.
Октябрь 1057
Я вдоволь насмеялся над своим положением, которое было столь же смешным, сколько и паскудным. Моя неестественная реакция на весть о заключении и рабском труде добавила косых взглядов в мою сторону. Военнопленные и другие узники, которые и так держались особняком, теперь и вовсе не горели желанием завести со мной знакомство. Тем лучше. Прошлое мое знакомство вышло мне боком. Впредь, я буду осторожнее. Надо учиться на своих ошибках.
Сепп все так же вжимался в угол повозки, кутаясь в разорванную рубаху и баюкая разбитое лицо. Так тебе и надо, своло́та, еще легко отделался. Надо было раскроить тебе череп, покуда была возможность, там, в лесу. Ортвин ехал в соседней повозке: его мотало из стороны в сторону, как мешок. Видать досталось сильнее. Сходил проветриться, сукин сын? Эх. Ни чутья у меня, ни норова. Обманули, использовали, обобрали, и теперь вот оно - светлое будущее перечеркнутое тюремной решеткой. И чего я ожидал? Наивный глупец. Прав был Хаген - никому здесь доверять нельзя. У всех здесь свои мотивы. Крохи бескорыстия видать остались в моей темной деревеньке. Сизые тучи бежали по небу. Снова быть буре. Я зябко передернул плечами.
Я смотрел по сторонам - лес да лес один кругом. Хотя до Драмунгваарда был все еще далеко, он все еще продолжал расти в размерах. Старик говорил про развалины, про чахлую деревню, но то видать было давно. Может быть ее уже давно отстроили? Хаген был в странствиях давно, еще до моего рождения. А здешние вожди явно не теряли времени попусту и накладывали свои загребущие лапы на все, что имело ценность. Хотя какое мне до того дело? Мне уготовили другое занятие. Я усмехнулся.
Мои попытки избавиться от остатков рвоты на одежде и бороде были не слишком успешными. История моей жизни – «не очень успешно». Стыдо́бища. Я поднялся. Пронизывающий ветер холодил кожу - от этого стало легче. Холодно, а все равно теплее, чем дома. Я схватился связанными руками за прутья, чтоб не упасть в покачивающейся телеге. Крепость определенно была куда больше и внушительней, чем в рассказах старика.
- Тебя, заблеванный, ничего не учит?
Снова просвистел хлыст и ожог немеющие пальцы. Я не отдернул рук, только скосил глаза. Снова этот южанин, Свенд. Нельзя выказывать слабости перед этим ублюдком. Это еще больше его раззадорит. Знаю я таких как он. Были и у нас дома такие задиры, что не давали мне продыху. Потерплю боль, авось и отстанет. К тому же это детский лепет по сравнению с тем, как меня мог отделать разбушевавшийся отец. Я почти скучаю по этому старому мудаку.