- Совсем ты тугой, как баран, я погляжу. - южанин все не унимался.
Солдат размахнулся и ударил. Но не попал. Внезапно обуявшая меня ярость вновь заставила меня учудить глупость. Я перехватил его веточку, и, вложив весь свой вес, дернул на себя. Придурок сверзился с седла и грузно ухнул наземь.
- Млять! – пискнул он
Возницы загоготали и заерзали от внезапно разыгравшегося представления. Даже его старший товарищ, Эйдж, что ехал с другой стороны телеги, гулко закашлялся в кулак.
- Хватит ржать, у меня эта… подпруга была плохо затянута. Да замолкните вы!
Пунцовый, что девка после бани, Свенд взгромоздился в седло со второй попытки и продолжил насылать проклятья на все пуще смеющихся товарищей. Когда смех поутих, он подъехал ко мне поближе. Хлыста при нем не было - он потерял его в снегу. Против воли на мое лицо выползла улыбка, что еще больше взбесило злобного ублюдка.
- Смешно, сука? - его смазливое лицо исказила гримаса ярости, - Как прибудем на место, отведу тебя в укромное место…
- В укромное место? Хочешь, чтоб я тебя взад отходил, как девку? - продолжив дразнить его, и осклабил в рот в гнусной ухмылке, как любил делать Хаген, - Это можно, красотка…
Его лицо побагровело. Снова раздался смех возниц. Тут Свенд заорал, брызгая слюной, пришпорил коня и бросился на меня с мечом. Отец говорил: «ярость ослепляет». Уж кому, как ни ему было знать. Я был спокоен, и отпрянул от меча, прошедшего сквозь решетку, и сразу же накинул руки поверх лезвия и зажал его меж прутьев.
- Да чтоб тебя!
Непутевый солдатенок пытался вытянуть свое оружие, но я держал изо всех сил, покуда путы не перетерлись и не лопнули. Затем я сразу, покуда он не опомнился и не ударил во второй раз, выстрелил рукой, схватил его за грудки, и, дважды приложив о решетку, стянул с лошади.
- Млять! - раздалось во второй раз откуда-то снизу.
На этот раз смеялись даже заключенные. Ничто не поднимает настроения лучше, чем неприятности у врага, которого ты не можешь достать. Пока возницы весело переговаривались между собой, а Свенд отчаянно рыскал в снегу в поисках утерянного меча, я занялся путами на ногах.
- На кой тебе меч, Свенд-Красотка! - кричали ему вслед пленники.
- Хватай лучше коня, а то не с чего будет падать!
- Это что еще за бардак, мать вашу? - при звуке командного голоса все веселье тут же сдулось и настала почтительная тишина.
Я уже начал развязывать ближайшего ко мне пленника, который успел одарить меня полным благодарности взглядом. Всадник объехал нашу повозку и подал знак остановиться.
- Этого, - прискакавший на шум рыцарь ткнул в меня пальцем, - выволочь и тащить на веревке. Остальным - проверить путы. Надзиратель Свенд - вы можете попрощаться с надеждой на восстановление. Чего встали? Живей исполнять, недоумки!
Петля аркана затянулась у меня на шее и в глазах потемнело. Очнулся я через мгновение, от бодрящего пинка окованным сапогом под ребра. Руки были связаны веревкой, что тянулась к телеге. Рыцарь возвышался надо мной.
- Не понравилось в телеге? Надеюсь бежать за ней тебе понравиться больше. – Он лихо запрыгнул в седло и оглушительно свистнул, - Трогай!
Я трижды пожалел, что не сидел и молчал в тряпочку. Оставшийся путь до замка я провел семеня за повозкой. Я ожидал издевок и проклятий от Свенда, что трусил верхом неподалеку, но тот ехал тихо, был погружен в себя и хлюпал разбитым носом.
Очень быстро легкие начали разрывать грудь. Я спотыкался, падал, поднимался, а иногда меня просто волочило по снегу, отчего я быстро разодрал кожу в кровь об острые кромки снежного наста. Вскоре мое тело потеряло чувствительность и всех моих мыслей едва хватало на то, чтобы подниматься снова и снова, и бежать - лишь бы не вспахивать дорогу лицом, словно плугом.
***
Мы остановились. Это стало ясно по ослабившей свою хватку веревке. Голые ступни нещадно кровоточили, руки онемели от веревки. Я упал на колени, но тут же встал, не дожидаясь окрика надзирателей. Мне и так уже хватило. Я крепко стискивал челюсти, чтобы не застонать от боли, которая, видимо, станет моим единственным верным спутником.