— Родился? — к нам подошел Четвертый. Видимо, находиться в полном одиночестве было не слишком весело, вот он и решил присоединиться к нам, все равно в полноценной звезде должно быть пять бойцов, так что его все равно заставят с нами работать, так почему бы не ускорить процесс, хотя бы начав с нами разговаривать.
— Как вариант, — я пожал плечами. Мне уже не привыкать слышать подобное в свой адрес. И я понятия не имею, где Ёси мог еще накосячить до такой степени, что за ним убийцы аж на остров отправились. — Но в это с трудом верится. Скорее, это мой соперник где-то вне острова сумел отличиться. И, кстати, что здесь делают эти выпускники, кроме как кошмарят кандидатов?
— Думаю, что скоро узнаем, — Четвертый кивнул в сторону, и я, повернувшись, увидел, как к нам приближаются те парни, что молча наблюдали в тот день за схваткой, в компании Кэтсеро. И тут Четвертый присвистнул. — Ого, кто почтил своим вниманием наш грубый коллектив. — Наши головы, как по команде, повернулись в ту сторону, куда смотрел Четвертый.
По тропинке прямо к нам шла Мидори-сан, в сопровождении совсем юных девочек, одна из который тащила веер и зонтик, а вторая просто семенила рядом с наставницей, ну, а вдруг ей что-то понадобится.
Девочки совсем недавно попали на остров и еще не умели как следует держать себя в руках, потому что та, что шла на подхвате, бросила на меня быстрый взгляд и мило покраснела, я же поперхнулся, внезапно узнав ее, хотя все, что происходило тогда, было для меня как в тумане.
Когда я выпустил на волю дар, даже не стремясь сотворить из него что-то особенное, свет мигнул и погас, а по палате поплыло уже знакомое мне искажение, словно кривое зеркало, глядя сквозь которое, я словно оказывался в логове суккуб, настолько здесь все становилось пропитанным сексуальностью.
Сам воздух дрожал, искажая перспективу, бросая на стены, пол, потолок, кривые изломанные тени. Кожа стала мгновенно невероятно чувствительной до боли, и даже легкое кимоно, с такими же легкими штанами, что были надеты на голое тело, вызывали неприятные ощущения.
Все чувства были обострены до предела, каждый нерв дрожал, словно натянутая струна. А самое главное, я прекрасно понимал, что все это навеяно, что во всей этой чувственности нет ни грамма настоящего, и от этого к томлению примешивалась гадливость, желание причинить кому-нибудь боль, создать небольшое локальное разрушение…
— Очень хорошо, — я вздрогнул, когда теплая ладонь опустилась на мою обнаженную грудь. Куда делось кимоно, так и осталось для меня загадкой, потому что, когда все закончилось, я так его и не нашел. На секунду ладонь задержалась на ране, от которой отходила чернота, но лишь на секунду, а затем пошла дальше изучать мое тело. — И очень необычно. Только, давай сделаем еще кое-что, вместе, — я с трудом понимал, кто со мной разговаривает, и мог только ее чувствовать.
Женская тонкая ручка спустилась ниже и прошлась по животу, вызывая непроизвольные сокращения моего тела, а потом резко исчезла.
Я даже зарычал от разочарования, но тут, прямо передо мной, появилась Мидори и толкнула в грудь.
Я упал, тем чрезвычайно малым участком мозга, который не находился в этом наваждении, чувствуя, что упал не на пол, расшибая голову, а на откуда-то появившиеся здесь маты и мягчайшие подушки.
Женщина стояла надо мной, разглядывая, как особо интересный экземпляр, и этот интерес проявился даже сквозь ее белую маску. Подняв руку, она вынула из своей сложнейшей прически несколько гребней, и черные волосы водопадом рухнули ей на плечи.
— Ты слишком напряжен, мой господин, — промурлыкала она, опускаясь рядом со мной на маты. — Слишком возбужден и слишком долго не избавлялся от возбуждения. Для мужчины это плохо. Он становится раздражительным и нетерпимым. И пока ты в таком состоянии, у нас ничего не выйдет с лечением.
— И что же мы будем делать? — я провел языком по пересохшим губам.
— Ты ничего не будешь делать, — я почувствовал, как мои руки вскинулись над головой и запястья обмотались шелковыми лентами. Немного дернувшись, попробовал освободиться. Ага, счаз. Извини, Ёси, но тебя никто не спрашивает, хочешь ты играть во все эти игры или не очень. Ты сейчас экспериментальный образец, смирись и получай удовольствие. — Я сама все сделаю. — Я закрыл глаза, чувствуя, как меня окутывает аромат ее духов.
Раздался шелест шелка и стало немного прохладнее. Мидори привстала и хлопнула в ладоши.
Тут же дверь в палату, которая словно стала ближе, приоткрылась и через образовавшуюся щель в комнату проскользнула девочка лет десяти-двенадцати на вид.