Тот хрен, который первым скакал вокруг меня, размахивая мечом, внезапно стал ниже на голову и прилег отдохнуть.
– Упс, как неудобно получилось, – крикнул я, вытягивая руку с мечом, с лезвия которого капала кровь, в сторону Якимото. – Ты, идиот, как хотел от меня избавиться-то? Ты вообще в курсе, что на меня твой папаша большую ставку делает?
– Все равно такой неудачник как ты, ничего не сможет сделать с тварью! А мы тело потом сбросим туда, куда ты шел, в катакомбы, пускай паучиха полакомится, – завизжал крысеныш.
– М-да, это, похоже, не лечится, – пробормотал я, но тут призывы и вид уже двоих товарищей лишившихся некоторых весьма ценных частей тела, одного целого трупа и подвывающего подрубыша, сделали свое дело, и набросились на меня толпой.
Меч замелькал в руках с невероятной скоростью, а я завертелся волчком, ругая себя за то, что не догадался отступить к стене вовремя, еще в тот момент, когда они меня окружали. Совсем идиот и это не лечится. Ведь я прекрасно видел и понимал, что они задумали, но наблюдал в качестве статиста, пока им не удалось завершить задуманное. Удары сыпались со всех сторон и некоторые, весьма чувствительные, я даже пропустил. Радовало то, что в толпе не слишком-то воспользуешься даром, наверное, только это меня и спасло. Удары я не фильтровал, поэтому не все противники падали замертво, некоторых просто приходилось выводить из игры путем нанесения увечий различной степени тяжести.
Внезапно соперники закончились. Многие валялись на земле и стонали, а крысеныш бежал, выпучив глаза, к воротам. Я бросился ему наперерез.
– Не так быстро, сладкий мой, – промурлыкал я, становясь у него на пути. – Твой папаша приговорил меня к смерти, а ты решил сделать мне подарок напоследок. Знаешь какой? Никогда не догадаешься. Думаю, что папик будет безумно счастлив увидеть здесь всю вашу компашку с тобой во главе, правда, без головы, но, думаю, он разберется, к какому телу, какая тыква подходит, – он успел только крякнуть, когда голова, отрубленная одним точным ударом артефактным мечом, покатилась по земле. – Хотя, наверное, лучше было бы отправить тебя домой посылкой, только вот посыльных тут нет. Жаль, конечно, но и так неплохо. Хотелось бы видеть, как убитый горем папаша будет искать своего тупорылого сынка, жаль, что этого я не увижу ни при каком раскладе.
Дальше началась рутина. Я не собирался никого оставлять из этой компании в живых. Поэтому методично обошел всех, отрубая головы и меня мало волновал тот факт, что больше половины этой, привыкшей к безнаказанности отморози, были еще живы.
От одного из входов послышалось стрекотание и щелканье жвалами. Подняв глаза, я увидел тушу громадного паука, с трудом протискивающуюся в узкий для него проход. Понятно, тварь решила подстраховаться и перекинуться еще до входа в эту уютную столовую. Но до чего же мерзкая тварь. Скривившись от отвращения, я соскочил с алтаря.
– Что-то ты долго, подруга, я уже даже заждался, – в правой руке у меня мгновенно оказался меч, а на левой замерцал сгусток призрачного огня. Ну что же начнем жесткие переговоры, путем насилия, и я шагнул паучихе навстречу.
Глава 6
– Разве так встречают гостей? – я едва сумел увернуться от едкой зеленой жижи, которую паучиха метнула в мою сторону, еще даже не полностью появившись из узкого для нее проема. Отклонившись от следующего плевка, который последовал вслед за первым, я скатился с алтаря на пол. Узнавать, что это было: магия или продукт жизнедеятельности паучихи, времени не было, и я кувырком, пропуская над собой еще один сгусток, ушел в сторону теперь уже используя алтарь с сапфирами как отличный щит. На месте, где я только что находился, куда и целилась Дзёре-гуно, образовалась довольно приличная лужа, которая словно плавила вековые камни пола, прожигая их, оставляя за собой неровные оплавленные края, которые ко всему прочему еще и дымились.
Хотя сам демон был довольно внушительного размера, внешне напоминал обычного паука, только размером с отъевшегося дикого кабана.
Паучиха наступала на меня медленно и тихо, лишь иногда щелкая своими жалами, или что у нее там было во рту, издавая при этом негромкий стрекот, неотрывно глядя на меня своими фасеточными глазами, в каждом фрагменте которого я ясно видел свое отражение. Помещение было маленьким, поэтому развернуться для маневра было негде, но эта тварь умудрилась загнать меня в угол в противоположном от входа в эту уютную пещерку, куда я вынужден был отступить, когда она вплотную приблизилась к алтарю. Больше паучиха не пыталась плеваться, то ли не видела в этом пользы и решила поберечь яд, то ли у нее просто заряды кончились. Верным оказалось первое предположение, потому что, приблизившись на довольно критическое расстояние, она слегка запрокинула голову, и я увидел, как на подобие шеи у нее начали раздуваться пузыри, заполненные ядовитым содержимым. При этом сами пузыри спокойно выдерживали кислотную концентрацию, расплавляющую камни, и это наталкивало на мысль, что на выходе Дзёре-гуно все-таки щедро приправляет плевок магией.
На мгновение погасший сгусток пламени на ладони снова вспыхнул, и я его без лишних раздумываний метнул в открывшуюся пасть, в глубине которой уже бурлил, готовый выплеснуться на меня ядовитый плевок. Огонь, встретившись с зеленой субстанцией, погас, а монстр издал оглушительный стрекочущий звук, который волной, усиленной магическим плетением, которое я увидел слишком поздно, поднял меня в воздух и впечатал в стену, сильно приложив спиной о каменную кладку. Вой прекратился внезапно, а из пасти демона повалил едкий пар, буквально через несколько секунд полностью заполнивший все пространство между паучихой и мной. Горло и легкие обожгло, но я заставил себя уйти в сторону от одной из лап, которой она хотела, наверное, просто пришпилить меня к этой самой стене.
Меч, завибрировал и привел меня в чувство, когда я пытался откашляться и выплюнуть то, что попало в легкие. Голова кружилась, а перед глазами плыли яркие зеленые круги. Подняв над собой меч, я ушел от очередной атаки, упав на пол и откатившись прямо под брюхо паучихи, рубанул по одной из передних лап, которой она с таким маниакальным упорством пыталась меня достать.
Еще один вопль, и паучиха заметалась на одном месте, стараясь придавить меня своим брюхом, в центре которого начала формироваться белая, прозрачная паутина. От паучьего савана, который она выбросила под себя, я перекатом ушел из-под ее тела, кончиком меча слегка рубанув по следующей конечности, которая мешала мне беспрепятственно выбраться. Как только я выбрался из-под бьющегося тела, то сразу же вскочил на ноги, кувырком уходя от беспорядочных, но от этого не становившихся менее опасными ударов.
Оказавшись рядом с выходом, я, не оглядываясь, сделал шаг назад, выходя из столовой и приглашая Дзёре-гуно в большее широкое и пустое помещение, соединяющееся с пещерой коротким, узким переходом. Горло жгло, и я не мог сделать хотя бы один нормальный вдох.
– Малыш Оши, нам нечего делить с тобой, – перед глазами с утроенной силой закружились зеленоватые круги, и я сделал шаг назад, стараясь не потерять равновесие и таким нехитрым способом удержаться на ногах. Разглядеть кому принадлежал красивый мелодичный женский голос, раздавшийся передо мной я не мог. Эта сука, все же умудрилась меня отравить, и тот пар, который я вздохнул, полностью дезориентировал меня. – Уходи и останешься жив.
Голоса, твердившие одно и то же, только с разными интонациями, раздавались с трех сторон, приближаясь и окружая меня, а я все никак не мог прогнать ту зелень, которая заполнила собой все доступное моему взгляду пространство, через которую я мог рассмотреть лишь размытые движущиеся очертания. Постепенно к голосам присоединились крики, звуки боли и леденящий душу вой. Вся эта какофония звуков слилась воедино, заставляя бежать прочь от этого безумия как можно дальше, лишь бы эта пытка закончилась. Но бежать было нельзя, я понимал это как никогда ясно.
Резко остановившись, я закрыл глаза сосредоточился. Черные нити побежали по сосудам с утроенной силой, прогоняя наваждение и наполняя уставшее тело живительной энергией, чувствуя, как голова проясняется, а сердце начинает замедлять только что бывший сумасшедшим темп. Я не открывал глаза, все равно это было бесполезно, потому что прекрасно осознавал, что этот зеленый туман так просто не выветрится. Неожиданно оглушающие меня звуки прекратились, оставляя только едва уловимый женский шепот, который не оставлял попыток до меня достучаться, заставляя покинуть это место и сделать так, чтобы больше я никогда сюда не возвращался. Слух обострился до предела, и я услышал едва уловимый шорох лап подкрадывающегося ко мне демона.