Итак, вернемся к неизбежному вопросу - моя единственная хорошая подруга Зои, должно быть, каким-то образом убедила эту индейскую сучку превратить ее в эту тварь, перевертыша, и теперь она жаждет мести. В конце концов, это я должен ходить вокруг и выглядеть как урод природы, потому что я не сделал ничего плохого. Это Зои Телос разрешила каждому краснокожему на территории зайти и поглазеть на ее кукан, верно? А я всего лишь вернулся домой с войны с янки. Конечно, все, что я сделал, - это несколько недель скакал на бедной косоглазой лошади по пустыне в надежде найти хоть частицу своей прежней жизни, которая ждала бы меня с распростертыми объятиями и раздвинутыми ногами. Не слишком ли многого я прошу для такого избитого сукиного сына, как я? Думаю, нет. Да, сэр, я точно знаю, что некоторые более жестокие мужчины возвращались в свои постели и получали гораздо больше, чем это. Моя любимая "киска", кровать, дом, гитара и левая рука теперь были далекими остатками моего прошлого, и ничего из этого нельзя было вернуть. Черт, я даже злился на Пуна, этого косоглазого, конского недоумка. Конечно, он был туп, как коробка, полная использованных прокаженных членов, но, по крайней мере, он слушал меня, когда мне хотелось поговорить. И никогда не пытался меня убить. Однажды его член застрял между камнями, но он никогда не пытался меня убить. Потом я вспомнил о своих сапогах.
Босиком на территории Аризоны быть нежелательно, особенно в октябре. В какой-то момент снег должен был достичь пика Сан-Франциско и начать стекать в долину. Я бы точно замерз насмерть, и мои ноги стали бы похожи на эту костлявую левую руку. Они сгниют от обморожения, и тогда я окажусь на животе, пытаясь удрать от Зои Телос, как змея на дне пустыни. Потратив около часа на сетования по поводу своего нынешнего положения, я не слишком оценил свои шансы на выживание. Если стихии, заложенные в моем последнем, невежественном выборе места жительства, не убьют меня, то уж моя презренная жена точно. Я даже не был уверен, что извинения помогут, если мы с ней встретимся в следующий раз. К тому же, чтобы извинения что-то значили, нужно было обладать сердцем, а эта ее черная штучка, скорее всего, тоже исчезла. Мерзкая индейская сучка, наверное, съела его, чтобы сделать из Зои белолицую уродину, которая вошла в мою гостиную прошлой ночью. Проклятая индейская ведьма и ее дружба с обитателями подземного мира, вероятно, позаботилась о том, чтобы выкачать из моей невесты жизнь, кровь и душу, прежде чем отправить ее в мою сторону. Я точно не почувствовал никакой любви в этих глазах, когда она загнала меня в угол.
Мысли мои были слишком бешеными, чтобы продолжать спать, поэтому я начал складывать те немногие вещи, которые у меня остались, в седельную сумку Пуна. Теперь это моя седельная сумка, - подумал я. Да, сэр, просто пристегните эту неудобную штуку к моей спине и неситесь в пустыню, как ноша. По крайней мере, глаза у меня не были косыми, а скалы никогда не казались мне привлекательными. Мне удалось спасти большую часть веревки, которой я привязал Зои к мескитовому дереву у реки Верде. Либо эта индейская шлюха перегрызла ее своим единственным хорошим зубом, либо Зои использовала проржавевшие ногти, чтобы выбраться из нее. Тем не менее в седельной сумке Пуна у меня скопилось изрядно, и я был уверен, что в какой-то момент она мне понадобится. Если город Бостон чему-то и научил меня, так это тому, что в трудной ситуации всегда пригодится кусок веревки. Это было похоже на девиз города или что-то в этом роде. Сукины дети всегда говорили об этом так, будто веревка - величайшее изобретение со времен туалета! Рядом лежал надежный перочинный нож, который был у меня с подросткового возраста. Да, сэр, я носил с собой это острое маленькое "перо" из Нью-Йорка в Аризону, на войну и обратно. Я никогда не выпускал его из виду и не собирался начинать сегодня. Лезвие было адски острым, но недостаточно длинным, чтобы Зои Телос рассмеялась, если я попытаюсь ее им. Ни в коем случае. С этим перочинным ножом вообще не будет никакого прогресса. Потом была коробка, в которой лежало несколько патронов для пистолета "Кольт". Шесть в цилиндре, двенадцать на моем поясе и двадцать два из седельной сумки. Сорок патронов, как я и думал. Битва за Виксбург снова и снова. Наконец-то нашлось яблоко. Всего одно яблоко.