Вот оно как! Развернулся, значит.
– И в чем я должна ему содействовать, если я ничего не знаю? – разбила вдребезги мечты Петрова Дарья.
Томас Хуанович повернулся к Петрову.
– Ну вот видите, Дария ничего не знает, а я – тем более. Что-то еще, господин полицейский? Уже поздно, мы собирались идти спать.
Заметно.
– Я вас все-таки попрошу показать документы, – кисло сказал Петров, – мне нужно записать ваши данные. Тем более, что у вас с Иваневскими был конфликт.
Вот, честно говоря, если и был здесь кто-то, кто мог прибить женщину к кресту и сжечь, то это – вот эта самая парочка. Одеты дорого, москвичи, они не могли себе номер в гостинице что ли снять, или в каком-нибудь там их загородном клубе? Кому придет в голову тащиться в Электропольск, а тем более в дачный кооператив «Сапфир», чтобы обсудить какие-то там свои семейные дела? Откуда они вообще про эту дыру узнали?
– Хорошо, – ответил Томас Хуанович, глаза у него вдруг стали совсем темными, – пойдемте, молодой человек.
Де Торквемада тяжело поднялся, протянул руку Дарье, но та его руку не приняла. Салтыкова отряхнула джинсы и быстро пошла вперед, Петров пошел за ней, но вдруг понял, что так де Торквемада окажется у него за спиной, а этого Петрову хотелось меньше всего на свете. Он стал ковырять пуговицу на манжете, и только когда этот странный Томас Хуанович оказался рядом с ним, Петров снова пошел в сторону дачи Рыпина. На веранду они поднялись все вместе, Петров заметил опрокинутые чашки и белую скатерть в коричневых разводах от высохшего чая. Дедукция несостоявшегося сыщика тут же обрисовала Петрову картину: господа поругались, чашки опрокинула, конечно, Дарья, потом сбежала на озеро, Томас пошел за ней, и вот как раз в процессе их примирения и нарисовался участковый Петров.
– Я принесу паспорта, – сказала Дарья.
Она ушла. Петров переминался с ноги на ногу, де Торквемада уселся в плетеное кресло и внимательно смотрел на Петрова. Тому все это совсем не нравилось. Хорошо, что Дарья вернулась минут через пять.
– Какого черта мой паспорт делает в кармане вашего пиджака? – набросилась она на Томаса.
– Так вы хотя бы его не потеряете, как это обычно с вами происходит, – лениво парировал тот, не сводя глаз с Петрова.
Салтыкова бросила паспорта на стол. Петров прочистил горло, достал из папки лист бумаги и стал писать. Дарья стояла в дверях, скрестив руки на груди, Томас продолжал пилить Петрова взглядом. Петров переписал данные Салтыковой с первой страницы, потом прописку, пролистал до семейного положения – ничего, в конце отметка о получении загранпаспорта. Он взял паспорт де Торквемады. Переписал, пролистал до конца, у этого и загранпаспорта даже не было.
– У вас есть гражданство другой страны? – строго спросил Петров.
– А вы как думаете? – ответил вопросом на вопрос де Торквемада.
– Я никак не думаю, – огрызнулся Петров. – На вопрос отвечайте.
– Есть, гражданство Испании.
Конечно, на кой ему загранпаспорт, когда он гражданин Евросоюза? И приперся на дачу в «Сапфир»? Да до Канарских островов быстрее долететь, чем в пятницу вечером доехать из Москвы до Электропольска. Петров вдруг почувствовал злость на этого де Торквемаду, но не из-за того, что у него явно была куча денег, не из-за того, что у него есть европейское гражданство, не из-за этого его дорогого костюма, а из-за Дарьи Салтыковой. Красивая молодая женщина, ну что она делает рядом с этим старым уродом? Неужели все из-за денег?
– Дачу снимаете? – строго спросил Петров.
– Нет, – ответил де Торквемада, – мы ее купили.
У Петрова уж челюсть упала.
– Как это? – спросил он.
– По договору купли-продажи, спросите в администрации, правлении или как это там называется, – ядовито заметила Дарья.
Зачем этим людям дача в «Сапфире»? В «Белом медведе» уж покупали бы, на худой конец, там хоть дома нормальные, а не летние курятники.
– Обязательно спрошу, – строго сказал Петров и достал еще один чистый лист, паспорта он отодвинул, – дом покажите.
– С какой стати? – спросила Дарья.
– А есть проблемы? – Петров поднял голову.
Конечно, он не имел никакого права осматривать дачу, да и, честно говоря, его послали соседей опрашивать, а не строить из себя крутого полицейского. Но Петров уже не мог остановиться.
– Никаких, – ответил де Торквемада, – Дария, покажите дом господину полицейскому.
Петров не выдержал и посмотрел на испанца.
– А вы, значит, здесь останетесь? – спросил он.
– Я – старый человек, – де Торквемада улыбнулся, – время уже позднее, устал знаете ли.