– Вера…
Она вздрогнула, обернулась. Это был он. Верочка сдернула черные очки – сущая нелепица носить их в сумерках. Небо было ясным, уже появлялись звезды, почти как тогда, в их последнюю встречу…
– Никита! – Верочка бросилась к нему, прижалась, вдохнула знакомый и такой родной запах. – Никита, я так скучала…
Женщине не нужно быть ведьмой, чтобы понять, что с мужчиной что-то не так. Никита вроде бы и обнял ее, но не так, как раньше. Уж точно не так, как пылкий влюбленный после вынужденной разлуки.
– Никита? – Верочка подняла голову и вопросительно посмотрела на него.
Да, это был Никита, но что-то определенно было не так. Только сейчас Верочка заметила, что одежда на нем была очень грязной, и пахло от него чем-то омерзительным. Тухлым мясом, кажется…
– Что с тобой? – спросила Верочка.
– А что со мной? – ответил вопросом на вопрос Никита.
Догадка пронзила Верочку. Это не Никита. Тогда кто это? Верочка опустила руки, отошла на шаг.
– Кто ты? – жалобно спросила она.
И тут что-то выскочило из-под земли прямо у ног Никиты. Что-то маленькое, волосатое, с горящими как угли глазками.
– Ае! – прошептало нечто.
«Мое!»
– Да забирай, – ответил демон Немастор.
Болотный черт захихикал. Верочка Иваневская закричала, громко, протяжно и отчаянно.
Молния разрезала небо на две части, почти сразу же грянул раскат грома, от которого задрожали стекла. Первые крупные капли майского дождя упали на землю. Кто-то шел от церкви к первой линии. Не человек. Демон. Немастор. Дарья поставила чашку на стол, Томас Иванович смотрел, как дождевые капли разбиваются о перила веранды. Они не сказали друг другу ни слова. А Немастор в теле Никиты Жужикова, мертвом, лишенном жизни и подгоняемом только демонической силой, уже обошел озеро и шел к даче Рыпина. Дарья стиснула пальцы. По ее виду было понятно, что сдаваться без боя она не собирается. Томас Иванович сидел ровно, спина вытянута, руки сложены на столе. Чем-то он напоминал готическую горгулью.
– Почему он так жестоко убил Иваневскую, когда мог просто отправить ее в ад, как сделал с Зекирой? – удивительно спокойно спросила Дарья.
Томас Иванович не ответил. Дарья посмотрела на него, хмыкнула, отвернулась. Пальцы де Торквемады на столе чуть дрогнули.
– Пойду ему навстречу, – Салтыкова поднялась. – Ни к чему здесь балаган устраивать.
Томас Иванович снова не ответил. А Дарья спустилась по лестнице, и на нее тут же обрушился молодой майский дождь. Волосы моментально намокли, рубашка прилипла к телу. Какая-то часть ее сознания отметила, что выглядит она сейчас, наверняка, очень эффектно. А толку-то, одернула себя Дарья. Ей захотелось повернуться и посмотреть на Томаса. Двести двадцать лет они работают вместе, два дня назад они даже переспали, заколдовали там де Торквемаду или нет, но они не какие-то случайные знакомые. Мог бы… Дарья стиснула пальцы, а потом разжала их, плечи опустились, руки повисли вдоль тела. Конечно, он мог бы. Де Торквемада – демон ранга господства, всего-то на два ранга ниже того самого Серафима, которого собирается призвать Немастор. И уж точно он может остановить Немастора, для Томаса это легче легкого. Дарья была уверена – он бы так и сделал, да только есть еще Гермес: не демон, не ангел – вообще непонятно кто, но он обладает невероятной властью. Против Гермеса де Торквемада не пойдет. Даже обреченный на вечную службу, Томас де Торквемада попытается выжить. И наплевать ему на Дарью… Трижды Великий Трисмегист найдет ему другую ведьму, может, и посимпатичнее даже. Дарья дошла до озера, остановилась, разглядела странную фигуру, которая, шатаясь, пробиралась сквозь осинник. Немастор в теле мальчишки, в руках несет что-то. Ну как «что-то» – шкатулку с ее письмами. Дарья Салтыкова – очень сильная ведьма, просто так она Немастору не по зубам, ему придется использовать письма, и именно так он заманит ее в трещину, которая ведет в ад.
Почему он не поступил так с Иваневской? – шептал внутренний голос. – Почему ему пришлось ее сжечь?
От внутреннего голоса Дарья отмахнулась. Не до него сейчас. Тело Никиты Жужикова ковыляло ей навстречу, уже несколько кривое, грязное и воняющее, как самый отборный демон: серой и тухлятиной.