Больше всего на свете она хотела увидеть грудь, которая была так хороша на ощупь, и она отступила, когда ее пальцы расстегивали одну кнопку за раз. Шаг за шагом ткань расступилась, чтобы показать силу и мощь, содержащиеся под его гладкой кожей. Мышцы груди и живота были словно высечены из мрамора, но, когда она прижалась губами к его плоти, она была теплее, чем камень.
— Ты ставишь меня в невыгодное положение, — прогрохотал его голос, Ижак схватил ее за руки, и отодвинул назад. Он быстро избавился от рубашки и открыл себя по пояс во всей красе.
В его теле была сила, и все же, когда он потянулся к подолу ее свитера, его движения были нежными и неторопливыми, как будто у него было все время в мире, чтобы снять ее одежду. Его руки медленно скользнули вверх по ее бокам, и дрожь пробежала по телу. Боже, ему нужно поторопиться. Если он потратит свое время на все это, она растает на полу, из-за переполнявшего ее желания
Джулия подняла руки, и, наконец, ее свитер был снят и отброшен в сторону. Она потянулась, чтобы расстегнуть лифчик. Было бы лучше, если она сделает это, потому что он, вероятно, затянется весь процесс на вечность.
— Куда ты спешишь? — Его губы приподнялись, когда она боролась с застежкой своего лифчика. Как будто у нее было по пять больших пальцев на каждой руке. Джулия чувствовала, что, если не снимет свою одежду достаточно быстро, произойдет что-то, что заставит его передумать. Она была на пределе, и, если что-то остановит их, это убьет ее. Ижак потянулся к ней сзади и успокоил ее руки, — Я никуда не уйду, если ты об этом беспокоишься. Ничто не помешает нам, и ничто не остановит.
Когда он повернул ее лицом к себе, она поняла, что она всегда это делала, действовала слишком поспешно. Это было так, как если бы ее разум думал, что, если она не поспешит, интимность момента растворится в дымке, и реальность вторгнется.
— Я не хочу, чтобы это было мечтой, — это то, что Джулия чувствовала, сон, от которого она могла проснуться в любой момент. Она просыпалась и оказывалась дома, запертая в отцовском мире.
— Это не просто сон.
Ее бюстгальтер натянулся, а затем полностью расслабился, когда Ижак расстегнул застежку. Его руки скользнули вниз по ее рукам, вокруг ее живота, и он прижал ее к груди. Кожа Ижака была теплой на спине, и Джулия растаяла в нем, когда он погладил ее грудь и поцеловал сбоку ее шею.
Его имя было шепотом на ее губах, когда ее глаза закрылись. Его руки разожгли огонь внутри нее, и ее тело лихорадило от желания. Она хотела поцеловать его снова, нужно было почувствовать его губы на своих. Джулия обернулась и обняла его за шею, встала на кончики пальцев ног и откинула голову.
Женщина поцеловала его со всем пылом, что был внутри нее, и на секунду она подумала, что ее воображение играет с ней. Тело Ижака было горячим, как будто лихорадочное желание, которое она чувствовала внутри себя, было и внутри него, и это вызывало физическую реакцию. В одной вещи она была уверена, Джулия хотела чувствовать больше его голой кожи, чем просто его грудь.
Она потянулась за поясом его джинс и расстегнула пуговицу. Осторожно опустила молнию и потянулась внутрь. Ижак был тверд от желания, и она погладила рукой его гладкую плоть. Он с рыком отстранился, и Джулия почувствовала, как внутри нее поднимается сила ее женственности. Ее прикосновение делало это, заставляло этого сильного мужчину дрожать, заставляло его стонать от удовольствия, которое она доставляла ему.
Она хотела, чтобы он был голым, вытащила свою руку и спустила его джинсы и нижнее белье вниз по его бедрам. У него было такое тело, которое нужно было демонстрировать. Ижак был как произведение искусства, демонстрирующее силу и красоту мужской формы. Джулия была рада, что его плоть показали только ей, волна собственничества поднялась внутри нее. Он был ее, как бы долго это не происходило между ними, и поиск больше не был достаточен, чтобы удовлетворить ее.
Ее джинсы и нижнее белье быстро последовали за его, упали на пол, и она подошла к нему. Его плоть была всего в нескольких сантиметрах от нее, и все же это было похоже на пропасть, когда все, чего она хотела, это быть с ним. Ее тело было готово и кричало, желая почувствовать его внутри, и Джулия не думала, что сможет выдержать долгую прелюдию.