— Ты позвонишь этой мерзости, ради которой раздвигала ноги, и сделаешь это сейчас, — Ее отец не кричал, его голос был спокоен, но тон поднял волосы на затылке. Она никогда не слышала его прежде, и она видела, что приходило ему в глаза. Он был холодным и угрожающим, как змея, уставившаяся на свою добычу в момент удара.
Женщина тяжело сглотнула и выпрямила спину. Этот момент был самым важным в ее жизни и что она будет помнить об этом всю жизнь.
— Нет. Ты ничего не можешь сделать, чтобы заставить меня позвонить ему. Я не поведу его в ловушку.
Улыбка, как у акулы, окрестила лицо ее отца, и он потянулся за спину к поясу своих джинсов. Он вернул свою руку и направил на нее револьвер. Тело Джулии замерло, и в тот момент в глазах ее отца было что-то мертвое, что сказало ей, что ее кровь в венах не остановит его от выстрела в нее, если она не сделает то, что он хочет.
— Как насчет того, чтобы позвонить сейчас?
Ижак смотрел прямо перед собой и пытался заглушить голос брата. Джулии не было неделю, и все равно его брат не отпускал ее. Ижак ущипнул переносицу, когда резко выдохнул.
— Слушай, я не собираюсь возвращаться в особняк. Если я хочу сидеть здесь и купаться в жалости к себе, в чем ты, кажется, хочешь обвинить меня, тогда я это сделаю. — Если брат и хотел, чтобы он вернулся домой, придираясь к нему, это не сработало. Возможно, он чувствовал жалость к себе, но у него было на это право. Его женщина исчезла, и он знал, что никогда не вернет ее.
— У тебя нет времени заниматься этим. Не думаю, что должен напоминать тебе…
— …что я нахожусь под проклятием. Знаю. Как я могу забыть, когда ты говоришь мне об этом, по крайней мере, два раза в день. Хочешь знать, почему я прежде всего покинул особняк, и отправился в хижину? Чтобы убраться от тебя подальше. Я знаю, что проклят, знаю, что у меня меньше трех месяцев, чтобы найти свою вторую половинку, или я сойду с ума. Это не новость для меня Андор. И знаешь что? Возможно, ты не хочешь в это верить, но велика вероятность, что Джулия — моя родственная душа, и ее больше нет. Так что не говорите мне, что у меня нет на это времени. — Голос Ижака отдался эхом от стен, и он вздохнул. — Слушай, я ценю, что ты беспокоишься за меня. Я был на твоем месте не так давно, когда Лисса узнала правду о тебе и восприняла это не очень хорошо.
— Что ты собираешься с этим делать? — Андор скрестил руки на груди, и кажется мини — тирада Ижака произвела какое-то впечатление.
Ижак закрыл глаза на секунду. Почему его брат не мог уйти и оставить его в покое? Он не хотел говорить о своем проклятии и не хотел говорить о Джулии. Он просто хотел сидеть здесь и ждать, пока ему не придет время умереть. Андор поднял бровь, видимо ждав ответа.
— Что я буду делать по поводу чего?
— Ее, — на последнем слове у брата сжался рот, и Ижак знал, что Джулия не была любимым человеком его брата в данный момент.
— Ничего, — что он мог сделать? Джулия ясно дала понять, что если увидит его снова, то прострелит ему сердце. Поскольку рана, которую она нанесла ему в плечо, только что зажила, у него не было сомнений, что она доведет угрозу до конца. Ижак потерял ее и не сможет ее вернуть.
— Неправильный ответ. Если она та самая, ты не можешь просто отпустить ее. Ты должен поговорить с ней, рассказать ей о своих чувствах.
— О, как ты сделал, когда Лисса покинула тебя, узнав, кто ты? Кажется, я припоминаю, что ты намеревался напиться до беспамятства, — Андор опустился на самое дно, когда Лисса ушла от него. Только потому, что Лисса поняла, что он говорит правду о себе, она вернулась.
— Знаю. И я почувствовал, на что способно проклятие, и оно бы поглотило меня, если бы она не спасла меня от него. Не хочу этого для тебя. Помнишь, как тебе было тяжело, когда ты думал, что тебе придется убить меня? Ты думаешь, мне будет легче?
— Я знаю, — Ижак посмотрел на руки. — Я причинил ей боль. Джулия думает, что я играл с ней, что использовал ее, чтобы следить за ее расследованием исчезновения Кевина. И правда была в том, что так все начиналось в начале. Как только я узнал, кто она, я решил соблазнить ее, чтобы она была рядом со мной.
— Но все оказалось не так, и Джулия должна это знать. Если ты любишь ее, ты должен сказать ей. Я был так близок к тому, чтобы потерять все, Лиссу, мой рассудок и мою жизнь, потому что не пошел за ней. Не сказал ей, что чувствую к ней. Я позволил своей гордости встать на пути, и я не был бы жив, чтобы докучать тебе, если бы она не спасла меня. Ты должен поговорить с ней. Ты должен заставить ее понять.