Откинувшись на шезлонге, я потянулась за альбомом, заполненным на три четверти, который лежал на траве. Открыв его, я перелистала первые несколько страниц: изображения деревьев, птиц и деревьев. Я пропустила страницы с улыбающейся солнцу молодой девушкой на лугу. Четыре молодые сестры шли рука в руке — три темноволосых, и одна яркая блондинка — все невинные и нетронутые.
Затем, когда перелистнула следующую страницу, замерла, когда знакомая пара черных глаза уставилась на меня с рисунка, как будто они были реальными и сияли в утреннем свете под моим окном.
Робко я проследила очертания этих глаз, желая касаться его в реальности. Я держала правую руку в воздухе и с помощью левой руки переплетала пальцы, пытаясь представить, как это могло оказаться.
Рука, которая держала мою.
Простое прикосновение.
Прикосновение, которое о многом говорило.
Сердце сжалось от боли, и я тяжело и печально вздохнула. Потому что с момента, как встретила Флейма, мои мысли так сильно изменились.
В общине я мечтала о том, чтобы быть бабочкой. Что смогу расправить свои руки-крылья и улететь подальше от боли. Но сейчас, когда Флейм был рядом, я мечтала о другом. Что однажды узнаю, каково это, держаться с ним за руки.
Мое сердце ухнуло вниз из-за невозможности. Опустив руки, я позволила пальцам ослабить свою хватку.
Внезапно мое внимание привлек шорох деревьев. Я села прямо на шезлонге и уставилась в темную линию леса. Мое сердце отбивало тяжелый ритм о грудную клетку, когда из тяжелой листвы вышла фигура.
Дыхание перехватило, страх завладел мной, затем показалась пара знакомых ботинок и кожаных штанов на лужайке, освещенной лунным светом. Ножи свисали с его ремня, а торс был обнаженным под тяжелым кожаным жилетом.
Флейм.
Мое сердце, которое уже учащенно билось, казалось, развило невероятную скорость. И затем Флейм поднял голову, и оно вообще перестало биться.
Хмурость в выражении его лица исчезла. Он бормотал что-то себе под нос, остановившись на середине предложения.
На моих коленях лежало одеяло, и я прижала его к груди. Я не двигалась, как и Флейм. Я не ожидала, что он придет сегодня, его друзья забрали его домой. Из своего окна я видела, какой он был изможденный. И даже в дымке лунного света было заметно, какой он уставший.
Руки Флейма замерли по бокам. Его грудь тяжело и часто поднималась, затем он резко развернулся и напрягая спину направился обратно в лес.
Мой желудок сжался, когда он начал уходить, и без задней мысли я закрыла альбом, переместилась на краешек сиденья и закричала:
— Подожди! Не уходи!
Флейм замер на месте.
Как и я.
Поборов нервозность, шокированная тем, что сделала, я сказала:
— Пожалуйста, Флейм. Не уходи... Я... я рада тебе здесь.
Флейм согнул пальцы и разогнул, затем расправил плечи, медленно повернувшись. Его огромное тело было напряжено, когда он снова столкнулся со мной лицом к лицу. Затем он просто стоял. Стоял у края леса, он смотрел куда-то вдаль .
Но я хотела, чтобы он был ближе.
Все еще сидя на краю, я спросила:
— Не хочешь подойти ближе? Я... я сижу здесь одна, потому что не могу спать... — я сделала глубокий вдох, борясь со своим внутренним инстинктом свободы, и продолжила: — Будет неплохо обзавестись компанией.
Флейм сохранял молчание, его неподвижное тело убеждало меня, что он не приблизится. Затем, к моему удивлению, он начал идти, его сильные ноги приближали его к тому месту, где сидела я.
В тишине ночи я могла слышать, как он считал свои шаги от одного до одиннадцати, затем повторял это про себя. Я наклонила голову набок, когда он приблизился, смесь из предвкушения и страха поселилась в моем желудке.
Кожа на его руках выглядела свежепорезанной, и я не могла сдержать печаль. Из-за того, что заставило его причинять себе вред. Выхватив нож из-за ремня, он сжал пальцы на рукоятке. Как будто так чувствовал себя комфортнее.
Как будто нервничал, находясь здесь со мной.
Сделав долгий вдох, я тихо спросила:
— Ты бы хотел присесть? — Я указала на шезлонг перед собой. Флейм посмотрел на шезлонг из-под своих длинных черных ресниц, и резко вдохнул через нос, сев рядом со мной. Я вдыхала аромат масла и кожи. Аромат мускуса и специй, которые принадлежали только Флейму, и тепло наполнило мое тело.
Он сел рядом со мной.
Флейм сидел рядом со мной.
Опустив взгляд к изношенным краям серого одеяла, я играла с пучками шерсти, чтобы справиться с нервозностью.
Но Флейм был полностью неподвижен. И не издавал ни звука.
Я посмотрела вбок, увидев, что он наблюдает. Как только наши взгляды встретились, он опустил свой. Румянец расцвел на моих щеках и по какой-то неизвестной причине, намек на улыбку растянул уголки его рта.