— Мэдди, присоединишься к нам? — спросила сестра. Заметив пустое место между Мэй и Лилой, я села.
— Мэдди, мы будем сопровождать Сару в церковь после обеда. Хочешь с нами?
Я подняла голову и посмотрела на Сару. На ее юном личике было выражение надежды, когда она смотрела на меня.
— Мэй и Лила рассказали мне о вашей церкви. Она чиста и там не убеждают те же убеждения насчет женщин, что в Общине. Уверена, мне понравится такое прекрасное место. Сейчас я не могу поверить, что оно реально.
Мой желудок сжался от выражения неверия на ее лице, и я сказала:
— Буду рада пойти с вами. Пастор Джеймс — прекрасная женщина. Она покажет тебе веру, которую мы обрели за пределами общины.
Ослепительная улыбка Сары могла осветить темную комнату.
— Спасибо, — сказала она со слезами на глазах. Затем девушка поднялась на ноги. — Я пойду отдохну, раз мы отправимся после обеда.
— Хорошо — ответила я, наблюдая, как Сара направляется в коттедж.
Когда Сара покинула нас, я выпалила:
— Как это ощущается?
Я сосредоточилась на своих руках, лежащих на коленях, чувствуя смущение, когда Мэй уточнила:
— Что, сестра?
Подняв руку к губам, я провела пальцами по пухлой плоти. Посмотрев на Мэй, объяснила:
— Соединение губ. Поцелуй.
Глаза Мэй расширились, прежде чем она перевела взгляд на Лилу. Лила поерзала на месте и села на траву передо мной. Она прижала руку к моему колену, и в ее голубых глазах было полно вопросов.
— Это ни на что не похоже, — объяснила Мэй. Заговорщическая улыбка растянулась на ее лице. — Одно из лучших ощущений в жизни.
— А для тебя, Лила? — спросила я застенчиво.
— Все, — признала она с хрипотцой в голосе. — Потому что я никогда не мечтала, что такой мужчина будет любить меня. Но Кай любит. Он любит меня больше, чем я заслуживаю. — Лила подняла руку к своему шраму. — Даже когда я ранила себя, обрезала волосы, он все ещё хотел меня. И когда он целует меня, я получаю подтверждение, что выиграла его сердце. Что он мой. На всю жизнь.
Лила сжала мое колено рукой и спросила:
— Почему ты спрашиваешь, сестра? Это то, что ты думаешь... делать с Флеймом?
Я опустила голову и, пытаясь спокойно дышать, призналась:
— Я боюсь, что никогда не смогу этого ощутить. — Я собралась с силами и добавила: — Я мечтаю о поцелуях с Флеймом. Мечтаю о том, как он прикасается к моему лицу, касается моих губ. И в моих мечтах я не испытываю страх. — Я протяжно выдохнула, боясь заработать сердечный приступ. — Но реальность такова, что я боюсь его прикосновений, хоть и та часть меня, которую я считала умершей, жаждет их. Я боюсь ощущения чужой руки на моей коже. Я так упорно пыталась забыть прошлое. — Я посмотрела сначала на Лилу, затем на Мэй: — Что, если прикосновения Флейма внезапно станут прикосновениями Моисея в моей голове? И что, если я снова попаду в ту же ловушку своего разума? Не смогу разговаривать, буду всего бояться? Стоит ли этого один поцелуй?
Я сосредоточилась на красивом лице Лилы и нахмурилась.
— Флейм, боюсь, пострадает от чужого прикосновения больше, чем я. Не думаю, что он сможет прикоснуться ко мне, не говоря уже о поцелуе.
Мэй вздохнула и убрала прядь волос с моего лица.
— Ты заслуживаешь быть любимой, Мэдди. И знаю, что я не страдала, как ты, Лила или Белла, но мы с Лилой нашли людей, с которыми смогли двигаться дальше. Обрели счастье.
Мои губы дрожали.
— Не думаю, что Флейм сможет быть в таких отношениях со мной.
— Он действительно тот единственный для тебя?
Взяв руку Лилы, я прижала ее к груди.
— Это биение, новая жизнь, которая колотится внутри меня? Это его. Пробуждение моего сердца принадлежит Флейму, — я сдерживала слезы.
— Мэдди, — прошептала Лила и, приподнявшись, поцеловала меня в лоб. — Не знаю, что произойдет в будущем, но я рада, что Флейм раскрыл в тебе эту сторону.
Затем Лила добавила:
— Надеюсь, однажды ты не будешь чувствовать ничего, кроме счастья. Счастье без страха.
Я не сказала ничего в ответ.
16 глава
Флейм
Мои братья уже ждали в комнате переговоров, когда мы подошли. Стикс и Кай вошли первыми, я следовал за ними. При виде меня, Хаш и Ковбой сразу подскочили на ноги.
— Бл*дь, Флейм! — воскликнул Ковбой, встав передо мной. — Ты вернулся!
Я дернул подбородком в приветствии, затем начал говорить Хаш:
— Рад, что ты в порядке, брат. Ты, бл*дь, не на шутку нас испугал. Никогда прежде не видел, чтобы кто-то так выходил из себя.
Я стиснул челюсти, пытаясь не думать, как пристрелили женщину. О гребаном плаче ребенка, маленьком мальчике, сидящем на тротуаре. Внезапно передо мной возник Тэнк, приветствуя, затем Булл, Смайлер и Таннер.