Ее рвало.
Ее рвало.
Чрезмерный аппетит. Тошнота. Думай, Джордан, думай…
Булимия.
Черт, нет.
Я открываю глаза.
— Вы думаете, что у Мии булимия.
Доктор ПакКард засовывает руки в карманы и медленно вздыхает.
— Много факторов указывают на эту возможность, но, как я сказала, мы не можем быть ни в чем уверены, пока не поговорим с Мией.
И мое сердце покидает это здание.
— Так поговорите с ней. Сейчас, — я показываю на конец коридора. — Я пойду с вами.
Она качает головой.
— На данный момент — это невозможно, потому что Мие ввели транквилизатор, и я…
— Транквилизатор? — застываю я. — Почему?
— Джордан, когда Мия поступила к нам, она была очень расстроена. И, помимо стрессовой ситуации, возникли некоторые другие проблемы, — она перестает говорить, когда мимо нас кто-то проходит.
— Какие другие проблемы? — нажимаю я, скрещивая руки на груди и пытаясь их удержать на месте, потому что я в двух шагах от того, чтобы оббежать каждую гребаную комнату, пока не найду Мию.
Доктор ПакКард кладет руки мне на плечи, словно пытаясь меня удержать.
— Мия была очень расстроена во время обследования, поэтому у нее началась истерика, и это помимо стресса и обезвоживания.
— Вы ввели ей снотворное. Иисус гребаный Христос, — я закрываю глаза, болезненно вздыхая и закрывая лицо руками.
Я чувствую руки отца на спине.
— Мне показалось, что контролировать ее приступ будет легче, когда она заснет. Надо дать ее телу время отдохнуть, и это позволяет нам внутривенно ввести ей регидратирующее средство. Мия, находясь в бодрствующем состоянии, не позволяла нам это сделать.
Отвергает их помощь? Она не хочет поправиться?
Телефон доктора ПакКард вибрирует в ее кармане.
— Извините. — Она его достает и смотрит на экран. — Мне жаль, но мне пора идти, — и собирается уходить.
— Когда Мия проснется…
— Я сразу же позову вас. — И она ушла.
Я сажусь на ближайший ко мне стул. И опускаю голову на руки.
Отец садится рядом.
— С ней все будет хорошо, сын. Мы поможем. И не важно, в чем она будет нуждаться.
Я немного приподнимаю голову и смотрю на него.
— Но если она не захочет моей помощи?
Он грустно улыбается.
— Мы во всем разберемся. Не волнуйся.
***
Мы с отцом проводим ночь в зале ожидания в больнице. Нам ничего не сообщают, и не важно, как много раз я подхожу к дежурному, ответ одинаков: ничего не изменилось — Мия спит.
Поэтому большую часть своего времени я провожу, снова и снова прокручивая все в моей голове. Пытаюсь разобраться, как я мог все упустить. Были сигналы?
Но ничего не приходит в голову.
В конце концов, у меня ничего не выходит, поэтому я засыпаю, растягиваясь поперек трех сидений, оставляя отцу скамейку. Закрываю глаза и проваливаюсь в сон.
Когда снова их открываю, солнечный свет проникает через огромные стекла, а взгляд на часы подсказывает, что сейчас семь тридцать.
Отец уже проснулся, смотрит новости по телевизору, который висит на стене, пьет это дерьмовое кофе из автомата.
— Как давно ты проснулся? — спрашиваю я, садясь. Каждая косточка в позвоночнике хрустит, когда я потираю спину.
— Недавно.
— Какие-нибудь новости?
— Нет. Я принес тебе кофе. Может, сейчас он немного остыл, — он протягивает мне.
— Все нормально, — я делаю два больших глотка теплого кофе и ставлю чашку на столик.
— Я говорил с Паулой, она едет в отель к Дозеру.
Хорошо, что Перри уже уехал, поэтому нужно смотреть только за Дозером.
Я поднимаюсь на ноги.
— Спасибо.
Входные двери открываются, впуская в комнату холодный воздух, и я окончательно просыпаюсь.
Я наблюдаю, как через двери проходит парень моего возраста. Я замечаю его, потому что он, судя по его внешнему виду, определенно с деньгами. Явно видна аура заносчивости.
Парень идет к столу администратора.
— Пойду отолью, — говорю я отцу.
Я прохожу мимо стола администратора, направляясь в уборную, когда слышу разговор этого богача и администратора.
— ... имя — Форбс Чандлер. Прошлой ночью мне позвонили, сказали, что моя подруга Мия Монро поступила к вам. Хочу узнать, как она и когда я могу ее увидеть.
В голову ударяет кровь. Я останавливаюсь и медленно поворачиваюсь.
Это он. Блондин, чопорный ублюдок. Он тот, кто причинил Мие боль.