-Как же быть с кадрами? - уже соглашаясь, всё же спросил, с трудом представляя, что его ждёт, и какая ответственность перед партией ложится на его плечи.
- Ковать коммунистов из местных, - был ответ без улыбки. - Контингент там революционный. Одни шахтёры Сучана – костяк. Да и торговые моряки Владивостока так же. Правда, у первых всё ещё партизанщина не изжита, а вторые подпорчены заграницей. Да и сам город тоже. Помните, что главенствует там торговый порт. Всё остальное, его поддержка. Тем и живёт. А закрыть его нам не выгодно. Пока, а там посмотрим. Это наш форпост на востоке. Отсюда и Владивосток. Сиречь, владей востоком. Вечный спор между торговыми моряками и военными. Одни за то, чтобы открыть порт, оборудовать, чтобы он мог принимать все флаги мира, другие – закрыть, оставив его для базирования военного флота. Так что вам придётся быть гибким между двух огней.
-А край?.. Насколько мне известно, он почти безлюден.
- Похвально, что известно. Скажем больше, те, кто живёт по сёлам, не очень-то охотно воспринимают коллективизацию. Много староверских сёл. До сих пор доходит до восстаний. Как пожары в тайге, то там вспыхнут, то там. Чекисты с ног сбились. И это надо учесть. Мы сейчас разрабатываем вопрос с переселенцами. Что не успела царская власть, сделаем мы. Так что готовьтесь к приёму. А вообще, на примере Колымы, можем сказать, суровый край, куда Приморью, но мы товарища Берзина обеспечили рабочими людом. И ваш край обеспечим. У партии сейчас есть такие возможности. Антисоветских элементов хватает. До чего дошли враги наши, в 1934 году НКВД разоблачило контрреволюционную организацию, которая входила в состав правотроцкистского заговора на Дальнем Востоке, ставившей своей целью уничтожение Советского Союза и создание на его территории буржуазного государства под протекторатом Японии. Уже в 1937 году там были вскрыты и ликвидированы заговоры практически по всем областям Дальневосточного края. Да и сейчас, трудно поверить в это, но факт, в верхушке нашей дальневосточной армии, особенно после хасанских событий, есть предатели подобно Тухачевскому. Часть из них уже арестована. А сколько затаилось? Так что вам и с этой стороны надо держать ухо востро. Местное НКВД – правая рука ваша. И никакого отклонения от классовой борьбы. Держите всё, всех и себя тоже под партийным контролем. Не забывайте, что рядом Япония. Недавние хасанские события показали нам, что от неё можно ожидать. Мы дали ей по зубам. Но это не значит, что она притихла надолго. От неё можно ожидать любые козни. И не только провокации на границе и в море.
Из всего наставления какой-то настороженностью, а то и неприемлемостью кольнуло в душу сотрудничество партии с НКВД. Какие жестокие перегибы происходили там, загадочные, тревожные, вызывали чувство, что всяк и все под их контролем. Оно и его не миновало. Ершова сняли, а арест старого, заслуженного профессора, о котором с болью, с негодованием на несправедливость поведала жена, вызвал недоумение. В подсознании назревал законный вопрос: куда партия сморит и я, как её член? Это вопрос задать надо было не только самому себе, но и другим, и даже выше его стоящим – вот здесь, в ЦК. Но одна мысль об этом почему-то сердцем глушилась на взлёте. А сейчас, услышав, что происходило на том же Дальнем Востоке, словно открыла глаза и успокоила, тем, что не дано ему было знать, как и многим другим рядовым членом партии, что происходило, и какие действия предпринимались, чтобы этого не повторялось. Ведь и он сам, будучи директором, знал больше обо всём заводе, чем рабочий у станка. И спускал такие приказы, которые были необходимы и понятны только ему, а уж правильные они были или нет – судила жизнь. За нерадивые – убирала. Если бы так… Но так должно быть.