========== Глава 1 ==========
В коридоре третьего этажа – дрожащий полумрак, факелы горят через два, отбой был три часа назад. Лили идёт, стараясь не шуметь, чтобы не разбудить посапывающие портреты и не попасться Филчу – он вряд ли счёл бы подготовку к выпускным экзаменам достаточным оправданием для нарушения комендантского часа.
В тёмной нише кто-то едва заметно двигается – доспехи, кажется Лили, но через пару шагов она понимает, что не слышала бряцания. Она староста, даже если сегодня не её очередь патрулировать коридоры, поэтому приходится вытащить палочку и спросить:
- Кто здесь?
Тишина; может, показалось?
- Выйди на свет, иначе лишишься дополнительных очков, - командует Лили на всякий случай, тихо, но строго.
Из ниши действительно кто-то вышагивает в полумрак, под не горящий факел; Лили узнаёт студента даже так.
- Что ты здесь делаешь, Северус?
- Снимай баллы и уходи.
Даже в скудном свете заметно, что лицо у него заострилось, искажённое страданием. Какое-то смутное ощущение серьёзности происходящего не позволяет Лили уйти. Кажется, будто дело не в обычных школьных проблемах с успеваемостью или однокашниками. Спросить его, что стряслось? Идея заведомо бесперспективная, хорошо, если закончится без проклятий, одними взаимными оскорблениями… Но на лице у Северуса проступающее сквозь маску небрежности знакомое выражение, как когда речь заходила о ссорах его родителей.
«У тебя что-то случилось?» вылетает само.
- Не твоё дело, Эванс, - ожидаемо огрызается Северус в ответ.
- Слушай, я знаю, что наши пути разошлись. Я не жду, что ты захочешь мне исповедаться, но всё-таки мы не чужие люди, и если вдруг я могу помочь…
Конечно, всё это чушь насчёт нечужих людей, и Северус имеет полное право фыркнуть – Лили и сама не объяснила бы, кто дёрнул её за язык.
- Мне не нужна твоя помощь, - отрезает Северус (что ж, мог бы и жёстче) и разворачивается, чтобы уйти, наплевав на взыскание и старосту Гриффиндора, но Лили почему-то ловит его за руку вместо того, чтобы взорваться в ответ.
Она не ощущала его руку в своей уже года полтора, а может, даже чуть больше. Почему-то прикосновение выстреливает оглушительно, и Северус наверняка чувствует тоже и замирает именно от этого, а не просто потому, что решил остановиться, раз она попросила.
- Северус?..
- Мама умерла, - зло бросает он, сердясь на неё, что настояла, на себя, что сдался, и на абсолютную беспомощность их обоих в этой ситуации.
Шаркающие шаги смотрителя раздаются внезапно, вытесняя на секунду всё остальное. Северус втаскивает Лили в нишу, взмахивает палочкой – заклинание невербальное, он наловчился лучше всех на курсе. Им очень везёт, что кошка высматривает нарушителей в другом месте, Филча обмануть куда проще. Старик, удаляясь, бормочет что-то неодобрительно и неразборчиво, а Северус говорит почти в полный голос:
- Сейчас он уйдёт, и я провожу тебя в башню. Только не надо расспросов и утешений.
Северус здорово вытянулся за последнее время, хотя, скажем, до Сириуса ему всё равно далеко. Лили осторожно обнимает его за талию, привычно худого, напряжённого, вдыхает у плеча знакомый тёплый плотный запах.
- Мне очень жаль, - говорит она с чувством. Эйлин Снейп никогда не была с ней хотя бы приветлива, но она любила сына больше целого мира, и поэтому Лили действительно больно за Северуса.
- Я сказал – не надо.
Лили поглаживает его по лопаткам, прекрасно помня: что бы он ни говорил, он никогда её не отталкивал. Разумеется, ещё не поздно начать, но почему-то кажется – не сегодня. Он моргает всё чаще и в конце концов не выдерживает.
Он всегда плачет беззвучно, надолго задерживая дыхание, Лили сжимает его крепче и шепчет:
- Мне очень, очень жаль… - и в глазах у неё тоже блестят слёзы.
Потом они сидят в нише на своих сумках, держась за руки. Северус, привалившись к стене, отрешённо смотрит в полумрак коридора, Лили разглядывает их переплетённые пальцы.
- Когда похороны?
- В среду. Завтра поеду экспрессом, - голос у Северуса бесцветный, негромкий. – …Отец вряд ли сообщил деду. Наверное, надо ему написать, он должен знать… Или не должен, не знаю. Может, мама для семьи умерла, когда вышла замуж за магла.
- Я думаю, лучше написать мистеру Принцу, - Лили отвечает тоже тихо, хотя заклинание надёжно скрывает их голоса. – Даже если он не явится на прощание, может, как-нибудь придёт на могилу…
Северус молчит – раз не спорит, видимо, согласился; Лили приходит в голову другая мысль:
- А можно я поеду с тобой?
- Нет! – он отвечает так быстро, что даже неловко спрашивать, почему.
Глаза у него блестят тревожно.
Боится, его друзьям не понравится, что он ищет утешения у грязнокровки? Ничего не изменилось; он слизеринец, она маглорождённая гриффиндорка. Прежнее единение было только секундной иллюзией. Лили вдыхает, как будто хочет что-то сказать, но только отводит взгляд – нет смысла упрекать Северуса, ей только показалось, что они всё ещё друзья, что они всё ещё…
- Ладно, - она чуть сжимает его руку, прежде чем отпустить. – Возвращайся скорее в гостиную.
- Подожди.
Он не позволяет прикосновению распасться, стискивает пальцы крепче. У него между бровей залегает морщинка, он коротко прикусывает губы и наклоняется, вглядываясь в её лицо в поисках малейшего признака несогласия, готовый отпрянуть в любой момент. Она подаётся вперёд сама, хотя заранее ясно, что ничего хорошего из этого не выйдет, - но остановиться попросту невозможно.
Нежность и горечь. Сухие, ласковые губы; пальцы, вплетённые в волосы. Дрожь. Сомкнутые веки, излом бровей, и как молитва:
- Любимая, ты моя любимая…
- Грязнокровка.
Северус отшатывается, как от оплеухи.
- Лили…
- Что?..
Они всё ещё держатся за руки, но Лили ярко ощущает – это ничего не значит. Всё по-прежнему, они идут разными дорогами, и поздно уже что-то менять.
- Я же извинился… хочешь, извинюсь снова?
- Я не об этом. Я о том, что мы не можем себе позволить быть вместе, Сев. Что скажут тебе твои слизеринские друзья?
- А тебе – твои гриффиндорские? – парирует Северус, мгновенно ощетиниваясь.
- Мне проще. Я не якшаюсь с последователями тёмных волшебников, - Лили ничего не может сделать с обвинительным тоном. – Ты даже не разрешаешь мне поехать на похороны! А твой Лорд позволит тебе иметь жену-грязнокровку?
- Он не мой Лорд, - сухо возражает Северус.
- Пока? – едко уточняет Лили.
Северус откидывает голову назад, чувствует затылком скат ниши и закрывает глаза.
Лили сжимает крепче их всё ещё переплетённые пальцы.
- Видит Бог, Северус, мне так жаль, - шепчет она и замечает промелькнувшую у него презрительную гримасу.
- «Бог». Ты волшебница, Лили.
- Я дочь маглов, Северус.
Он поднимается порывисто, его рука выскальзывает из её пальцев, и Лили остро хочется плакать. Она встаёт тоже, кусая губы и избегая встречаться с Северусом взглядом. Тот подхватывает с пола обе сумки и первым направляется по коридору в сторону Гриффиндорской башни.
***
Выпускной проходит под траурными знамёнами. Нападения на маглорождённых волшебников следуют одно за другим, и веселиться не хочется никому – даже слизеринцам. Они высокомернее обычного и ведут себя так, будто каждый из них причастен к великому делу очищения магического сообщества от магловского отродья, но и они, кажется, впечатлены до испуга.