Ложная мысль обыкновенно влечет за собой цепь других ложных мыслей. Паписты, признав Божию Матерь чуждой первородного греха, признали ее чуждой всякого греха, вполне безгрешной [73], следовательно не нуждающейся ни в искуплении, ни в Искупителе. Заграждает уста слепотствующих умом еретиков и фанатиков сама благодатная Приснодева Богоматерь, исповедуя рожденного ею Бога Спасителем своим.
Паписты, приписывая Богоматери безгрешие, этим самым выказывают свое недоверие к всемогуществу Божию. Но православная Церковь прославляет всемогущество и величие Бога, соделавшего зачатую и рожденную во грехе несравненно высшею Херувимов и несравненно славнейшею Серафимов, никогда не познавших греха, постоянных в святости.
Величит душа моя Господа, и возрадовася дух мой о Бозе Спасе моем, произнесла благодатная Дева в ответ Елисавете, когда Елисавета по внушению Святого Духа провозгласила громким голосом, что Приснодева есть Матерь Бога [74]. Пресвятая Мария словами своими не только заграждает уста папистов, отнимающих для нее у Бога значение Спасителя, — заграждает уста протестантов, приписывающих ее духу услаждение не в Боге, а в плотском сладострастии.
В противоположность догмату папистов протестанты, заклятые враги новозаветного девства, утверждают, что святейший сосуд и храм Божий, Богоматерь, по рождении ею Богочеловека, нарушила девство свое, соделалась сосудом похоти человеческой, вступила с Иосифом в отношения жены, имела других детей. Мысль ужасная! Мысль вместе и скотская и демонская! Мысль богохульная! Она могла, родиться только в недре глубокого разврата! Ее мог произнести и может произносить только отчаянный и отверженный прелюбодей! Ее могут принять и усвоить себе одни те, которые столько низошли от образа и подобия Божиих к подобию скотов, что имеют и могут иметь понятие о естестве человеческом единственно в его униженном, скотоподобном состоянии. Для подтверждения этой чудовищной мысли невежественные и несчастные хулители ссылаются на Евангелие.
Лютер, свергший с себя монашество и взявший себе в наложницу монахиню, свергшую монашество, — союз Лютера с Екатериной де Борре иначе не может быть понимаем, так как не видно, чтоб обеты девства, данные ими Богу, были им возвращены, — вопиют против христианского девства. Вопиют против него вместе с Лютером все протестанты. Они называют девство противоестественным, противным воле, благословению, повелению Бога, Который по сотворении первых двух человеков немедленно сказал им: Раститеся и множитеся и наполните землю [75]. Протестантам можно отвечать словами Спасителя, сказанными Им Саддукеям: Прельщаетеся, неведуще Писания, ни силы Божия [76]. Протестанты, ссылаясь на вышеприведенные слова, не заметили, что вслед за ними в Бытейской книге описано девство первых двух человеков, в котором они пребывали до падения, не понимая даже наготы своей, что они поняли эту наготу и ощутили стыд, признак явившегося вожделения, по падении, что настоящие отношения жены к мужу и ее болезни при чадорождении изречены как казнь за преступление Божией заповеди [77].
Православная Церковь признает девство естественным человечеству [78], признавая собственно естеством человеческим то естество, в котором он был сотворен. Состояние падения, в котором ныне находится все человечество, есть состояние неестественное, нижеестественное, противоестественное. Но так как все человечество объято недугом падения, то это состояние общего недуга можно называть естественным падшему человечеству. Так свойства недуга естественны состоянию в недуге: они неестественны состоянию здравия. В таком случае — мы согласны — девство уже неестественно человечеству. По этой причине весьма, весьма немного девственников между праведниками Ветхого Завета: и патриархи и большая часть Пророков должны были подчиниться игу супружества.
Господь наш Иисус Христос, восставив падшее человеческое естество, восстановил и девство. Сам Он был, по человечеству, всесвятым девственником; Его Матерь была благодатною, Пречистою Девою. Девство, естественное естеству человеческому в первобытном состоянии естества, неестественное естеству падшему, возвращено, как дар, естеству, обновленному Спасителем. Дарование Божие о Христе Иисусе Господе нашем все, чем составляется вечное наше спасение, наше достоинство, наше совершенство, что все называется общим именем живота вечного [79]. И новозаветное девство есть дар Божий, даруемый Господом, как Сам Господь сказал о девстве: Не вси вмещают словесе сего, но имже дано есть [80]. Дается дар преподобия (т. е. нравственного состояния, наиболее сходственного с тем, которое явил собой Господь наш Иисус Христос) тем, которые желают его всем сердцем, и испрашивают у Господа теплейшими молитвами [81].
Неестественно девство падшему человечеству, а потому оно никак не может быть получено одними собственными усилиями: собственные усилия укрощают плоть, а истинное девство дар Божий, вследствие постоянной, усерднейшей, часто весьма долговременной молитвы. Истинное девство заключается не в одной телесной чистоте; но преимущественно оно заключается в отчуждении ума от сладострастных помыслов и мечтаний. Ум неспособен сам собой совершить отречения от греха, если не осенит его Божественная сила [82]. Борьба ума со грехом составляет тот величайший труд, при котором подвижник проливает множество слез горьких, испускает множество глубоких и тяжких воздыхании, умоляя о помощи и заступлении Свыше. Когда сердце вкусит сладость духовную, тогда только оно может отторгнуться от услаждения плотской сластью; без наслаждения оно быть не может. «Любовь отражается любовью, и огнь угашается огнем невещественным», сказал Святой Иоанн Лествичник [83].
Бесчислен лик девственников и дев в Новозаветной Церкви милостью и щедротами Спасителя нашего; но они перешли к состоянию девства, доказав постоянной, тяжкой и продолжительной борьбой с вожделениями плоти свое искреннее желание девства. Это можно видеть из жизнеописаний преподобного Антония Великого, Пахомия Великого, Симеона Христа ради юродивого и многих других величайших угодников Божиих. Но Божия Матерь борьбы с плотскими пожеланиями не вкусила и не познала: прежде, нежели подействовало в ней вожделение, низшел на нее Святой Дух, запечатлел ее чистоту, даровал ей благодатную чистоту, даровал ей духовное наслаждение, к которому прилепилось ее сердце и от которого оно уже никогда не отторгалось. Святая Церковь называет Богоматерь Христовой одушевленной книгой, которую запечатлел Дух [84].