Перед дверью, лишь на миг задумавшись, опустил руку. Вместо этого напрягся, приготовившись встать на задние лапы, и всем весом навалиться на дверь. Это все - из-за невозможности открыть ее банальным пинком.
Проверил, на месте ли наладонник. И отошел от двери к противоположной стене. Причина - банальна. Элигор представил себе 'гневный' разговор.
Вот он вламывается в кабинет, достает КПК и начинает, да, долго набирать текст. Затем идет озвучка. Все это время Воскер смотрит на него, как на идиота. Затем отвечает. И снова - набор текста, озвучка, пауза. На третий раз это будет даже не смешно. А в личном деле трехглазого, если оно есть у ученого, появится приписка 'психических отклонений нет - просто дурак'.
Как-то и весь запал исчез. Да и поведение ученого вспомнилось - за эти несколько дней он ничего особого не сделал. Разве что чуть чаще улыбался, но связывать это с собой трехглазый не стал. Мало ли - эксперимент прошел удачно, к примеру.
Да и помня вечные, даже ему, новичку, приевшиеся приколы с 'Диего' и 'Смайлом' сообразил - с ним подшутили в том же тоне. А после неадекватной реакции, наверняка, желание подшучивать испарилось. Ведь сколько он тут был, Минотавра доставали 'телочками', волков - предложениями 'повыть вместе на луну'. Ему, наверное, пока только подбирают что-то.
По сути, в этой компании образовался замкнутый круг - кто-то над кем-то подшутил, и пошло по-накатанной. Ведь часто выяснить, сходу, кто первым сегодня 'подшутил', было почти нереально. И постепенно трехглазый пришел к мнению, что это вроде местной традиции. Так как, за время прогулки, не видел попыток назвать саблезубого иначе, как по имени-прозвищу.
В таком состоянии мутант развернулся, и побрел обратно. Заходить к Воскеру он смысла, пока, не видел. И не обратил внимания на небольшую камеру под потолком, что все время наблюдала за ним. Сидящий в своем кабинете ученый сделал несколько очередных пометок, и затем убрал папку обратно в стол.
Мутант шел по центральному коридору бункера. Если рассказывать о планировке, то это убежище представляло собой прямоугольник, разделенный пополам продольным коридором. С одной стороны, в боковой стене коридора, был основной выход наверх. Напротив него - кладовая для продуктов. Затем, по этой стороне коридора, столовая, она же общий зал. Далее - личные комнатки обитателей. Как и столовая, сделанные из большой, бывшей общей, комнаты. Дальше - технический отсек - генераторы и фильтры. Торцевой, аварийный, выход из убежища. И, по противоположной стороне: комната с клетками, кабинет Воскера, медицинский комплекс и помещение с барокамерой. Санузел, с душевой и туалетом, за ним кухня. И, снова, основной выход. Круг замыкался.
В торце коридора, примыкающего к основному выходу, была еще одна дверь. За ней - короткий шлюз-тамбур и коридор, связывающий все убежища и бункеры под городком в единый комплекс. Им, зачастую, пользовались лишь техники-люди, жившие тут. Остальные предпочитали прогулки по поверхности. А Смил, пока была краска, вообще большую часть времени был в типографии наверху, спускаясь лишь перекусить и поспать.
Готовил, как ни странно, тут все тот же Минотавр. Он, вообще, оказался тут не только помощником Воскера, но и главным поваром, а также ответственным за снабжение продуктами. Волки, когда-то неудачно пошутившие, и теперь называющие себя Альфонс и Эдвард, отвечали не только за безопасность и порядок тут, но и за все имущество. В том числе и технику, так что вечно 'грызлись' с техниками по поводу 'занимания' запчастей для ремонта других объектов. Братьями, кстати, волки не были.
Техники, за глаза называемые 'Винтик и Шпунтик', оставили себе старые имена. Василий и Никита, по имени-отчеству к ним никто не обращался. Да и фамилии они не афишировали.
Проходя мимо одной из двух, постоянно открытых, дверей в общий зал, Элигор замедлил шаг. А затем, решившись, все же зашел внутрь. Жил он, как и раньше, в комнате с клетками. Туда же ему приносили еду. Но, раз его 'официально отпустили', надо было налаживать контакты помимо случайных встреч. Всю информацию о местных он узнал, тихо лежа и прислушиваясь к разговорам. Открытая дверь и длинный коридор давали неплохую акустику. Для его слуха.
И, только переступив порог, почувствовал, как ему на спину опустилось что-то тяжелое. Секундная пауза, и треххвостый отскакивает в сторону. В этот раз удалось сдержаться, и не раскрыть шипованный гребень. С глухим звуком на пол упала стандартная, десятилитровая пластиковая канистра.
- На обиженных воду возят! - Засмеялся стоящий позади волк. Судя по голосу - Эдвард. Он был на пол головы выше своего приятеля, и мех имел 'классический', черно-серой раскраски. Альфонс, будучи чуть ниже, был покрепче 'сбит' и казался массивнее. При этом ни один, ни второй не показывали неловкости, двигаясь весьма умело, и даже грациозно. Одежду, как и большинство местных, предпочитали армейского кроя, чаще - камуфляжное полевое обмундирование. Что для местных не было странностью.
- Сейчас кто-то сам обиженным станет. Для полноты сходства - без руки и ноги, - быстро набрал на наладоннике Элигор. С трудом удерживаясь от соблазна ткнуть хвостом в те места, где будет произведена операция. И направился к поставленным в форме 'П' столам в комнате, за которыми сейчас сидели все, кроме Воскера и Эдварда.
Даже саблезубый, оказывается, уже успел спуститься, все рассказать, судя по всему.
'Это сколько же я под дверью там тупил?'
Подобных выпадений из реальности раньше с ним не случалось. Или он, сейчас и в прошлой жизни, просто не замечал этого.
К немалому удивлению, для Элигора тут уже было приготовлено место. С одной стороны, он не испытывал бы затруднений, просто стоя за столом и используя руки. С другой - получалось как-то некультурно, что ли.
'Хотя вряд ли культура предполагает у гостей наличие четырех лап и хвостов'.
Рассматривая заменивший, на добром метре, стандартную лавку настил, все же взошел на него. По высоте он не отличался от остальной лавки, но был намного шире, чтобы вместить все тело мутанта. А не одно седалище, как у прямоходящих.
Взойдя, так как запрыгивать показалось неприличным, на отведенное ему место, трехглазый улегся в позе 'сфинкса'. Настил, как оказалось, продолжался и под стол, так что передние лапы не свисали, а удобно там устроились.
'Я знаю только одного, настолько предусмотрительного. Неужели он так уверен, что я тут останусь?'
Вопрос был довольно логичен. Не так давно Элигор видел, как наверху спокойно живут и люди, и мутанты. Перед глазами встала картинка подростков, мутантов и людей, занимающихся на спортплощадке под присмотром мутанта-ксеноморфа. Так почему и люди, и мутанты живут тут?
- А почему никто не живет наверху? Из вас, - решив, довольно бестактно, спросить в лоб, трехглазый ждал чего угодно. Но не смешков в ответ. Правда, с некой долей грусти.
- Ты никогда не жил в таких городках? Тут же все друг друга знают. Если не по имени и в лицо, то точно через знакомых. Или как-то еще. Все мы - пришлые тут. То есть появившиеся после Изменения. - Минотавр начал говорить первым. Ни у Элигора, ни у кого еще, не появилось желания сокращать имя этой махины. Рост за два метра, это без рогов, и соответствующая фигура боксера-тяжеловеса. Короткая шерсть по телу не скрывала мышц. А продетое, как понял трехглазый 'на слабо', в нос кольцо только усугубляло ситуацию. Камуфляжные штаны и майка добавляли суровости, а когда это все скрывалось под поварским фартуком, становилось страшнее. Кухонный тесак смотрелся в этих лапищах игрушкой.
- Тут так и получается, - продолжил, как ни странно, Альфонс. - Да, часть населения в процессе Изменения... Погибла. Но все равно, остались те, кто их знал. Хорошо, плохо, а может просто в лицо. И слышать, каждый раз называя адрес: 'А, в квартире Иван Иваныча', к примеру, неприятно. А подземные убежища были не заняты. Сначала тут поселили всех измененных. Пока не выяснили, кто из них опасен, а кто - нет. Местных, да и не только, начали отправлять подальше. А потом схватились, и селить пришлось уже отряды, в казармах и общежитиях.