Тим выдал букетище Ире, хотел всунуть корзину Оле, но, смерив её скептическим взглядом, не рискнул и потащил этот груз на кухню сам.
Там стал шумно и с представлениями балагурить. Извлёк из корзины длинную дыню-ракету, гранаты и манго. Требовать стал чай, внимания и заботы. Шутил с девчонками.
По опыту общения знаю, что лучше дать ему возможность отыграть свой спектакль до конца. Пусть развлекается.
— Как твоё здоровье? — Начал он обязательную программу.
— Издеваешься? — Усмехнулась я.
— Как родители? — Продолжил он.
— Живы, Тим. Старики совсем.— Ответила я.
— Далеко живут? — Поинтересовался Тим.
— Рядом, в квартире бабушки, помнишь здесь, дворами. А твои как?
— Мама умерла три года назад. Отец здоров. Женился. — Тим нахмурился и отвёл глаза.
— На молодой?
— На молодой.
— Муж твой когда домой придёт? — Со вздохом спросил Тим, отодвигая чашку из-под выпитого чая и тарелку из-под съеденного торта.
— А зачем он тебе? — Удивилась я.
— Разговор у меня к нему. Хочу с мужчиной, отцом семейства говорить. — Ответил он.
— Говори со мной.
— Во-первых, прости. Лена, по-идиотски получилось. Извини. Я этого дурака, что тебя обидел, в тот же день выгнал. Чтобы не позорил собой моё заведение. Придумал тоже — нашёл хулиганку. — Сказал Тимур.
— Когда он не пускал меня к моей девочке он, по твоей версии, уже не работал у тебя? — Спросила я.
— Давай не будем ссориться. Работал, не работал, какая разница. Нанёс он тебе ущерб по своему желанию, а не по требованию клуба. — Сказал мой одноклассник, наклонившись вперёд.
— Допустим, — усмехнулась я, откинувшись на спинку стула.
— И все претензии, что мой управляющий выставил к тебе, я тоже отозвал. Что нам мелочиться, правда? Что мне с тебя за такую ерунду деньги брать? Не по добрососедски это. — Продолжил Тим.
— Так, мне там насчитали на три листа. Я же тебе разрушила там всё. — Сказала я.
— Ай, не обижайся на дурака. Инициативный дурак — нет ничего хуже, — сверкнул Тим на меня чёрным глазом.
— И что ты хочешь? Зачем пришёл, Тимур Ахметович. — Я выпрямилась на стуле и сменила тон разговора на более официальный.
— Лен, перестань. Ты мне как сестра. — Он выставил руки передо мной раскрытыми ладонями вперёд.
— Мою девочку у тебя чуть не изувечили, Тим. — Отчеканила я.
— Не надо отпускать в клуб. Тем более, без защитника. — Моментально ощетинился он, реагируя на мою агрессию.
— Я сейчас тебе дыню на голову надену. Ещё скажи, что сама виновата. А если бы это была твоя дочь? — Зашипела я на него.
— Моя дочь дома сидит и пироги печёт! — Взъярился Тимур.
— А моя сама будет решать идти ей в клуб или печь пироги. Не в кишлаке, а в Москве живёт. — Ответила я ему звенящим голосом.
— Не шуми. Не хотел обидеть. Но у нас так принято. — Сдал на попятную Тим, откинувшись назад на стуле.
— Что-то не помню, чтобы твоя сестра дома сидела, — усмехнулась я.
— Моя сестра умерла десять лет назад. Догулялась. Потом роды неудачные. Её сын со мной живёт. — проговорил он дрогнувшим голосом.
— Прости. Я не знала. Соболезную. — Тихо сказала я.
— И меня прости. Заносит иногда. — Признался мой одноклассник.
— Что хотел, то? — Если его не спросить прямо, то он может часами ходить кругами.
— Лен, меня замучили проверки. Три дня подходят к концу, как случился скандал, а у меня уже были налоговики и пожарники. Остановись. Пожалуйста. — Ответил он.
— Это не я, Тимур. Я двое суток с температурой пролежала. Сегодня первый день более-менее нормально хожу. Так что зря ты приходил. — сказала я твёрдо.
— Не зря. Мало с кем я могу быть собой. Приятно было вспомнить молодость. — вздохнул Тим.
Я не стала выспрашивать, как из утончённого знатока русской поэзии Тимур превратился во владельца клуба. Поступил ли он в театральный институт и закончил ли. Это, очевидно, уже неактуально. Только затягивать визит. Не настолько мы с ним близкие друзья, если двадцать лет не виделись и не вспоминали друг друга. Да и устала я уже.
— Тимур, передавай жене привет. — Сказала я ему на пороге квартиры, когда Ира собралась выпускать гостя.