Умывание ледяной водой немного взбодрило. Но в небольшое зеркало над краном для умывания я посмотрела зря.
Плевать.
Надо собраться и завершить уже все дела в этом городе и ехать домой.
Но пока я спала, оказалось, что Саша организовал уже всё. Обо всём уже договорился.
Добыл свой телефон, ключи от машины. Договорился и оплатил Сергею палату. Нашёл среди медсестёр желающих дополнительно за ним поухаживать. Договорился о своей выписке под наблюдение дома. Организовал мне завтрак.
Сидел уже в своей одежде. Только в накинутой на голый торс куртке. Ждал бумаги на выписку.
И полицию.
Я села рядом и уткнулась в его плечо, слушая, как он кого-то отчитывает по телефону. Саша привычным жестом обнял меня и я провалилась в нежность.
Мне было так уютно и тепло рядом с ним. Словно я наконец-то добралась домой. Как после морозного холода зимы попадаешь в помещение и тебя расслабляет, морит от тепла. Так и я сейчас оттаивала рядом с любимым.
Я так привыкла к одиночеству, что не замечала его? Не замечала холода в наших с Сергеем отношениях.
Или это разная любовь?
Возможно, рядом с Александром, рядом с другим чувством и моя любовь становится другой?
Я изменилась. Теперь у меня есть своё счастье. Мне интересно и тепло с этим человеком. Мне совершенно не хотелось бежать и выяснять, как именно решил все проблемы Александр. Хотелось ластиться рядом, в уверенности и любви
И мне абсолютно наплевать на мнение чужих людей.
Пока я нежилась рядом с Сашей, к нам подошли молодые ребята в форме. Из полиции. И из дорожников.
Мне пришлось оставить Александра, и я направилась к заведующему отделением.
Я поговорила с ним о Сергее и выяснила, что он тут, в этой больнице, минимум на неделю. Затем нужно, по-хорошему, обследоваться у специалиста по поводу позвоночника.
Это решаемо. Был бы живой. За неделю он должен восстановиться после операции. И нас ждёт долгий уход за Илизаровским аппаратом. Ничего сложного. Но требуется помощь и время.
Со смешанными чувствами я заходила в палату к мужу. Под любопытными взглядами сестёр.
Ох.
Хорошо, что я не видела его вчера ночью.
Бледный, с огромным синяком от удара на скуле. С почерневшим лицом. С этой конструкцией на руке. С синяками под глазами. С обнесёнными губами.
Он дремал, когда я вошла. Какая-то медсестра крутилась рядом. Она привезла штатив с капельницами и позвякивала им, устанавливая у изголовья Сережиной кровати.
Я привалилась плечом к стене у двери и ждала, когда она закончит, переживая острый укол жалости. Прижав свои дрожащие пальцы к губам.
Как хрупка человеческая жизнь. Как просто можно лишиться здоровья.
Что же ты наделал, Серёжа!
Как мне теперь быть?
Сестра немного подвинула руку моего мужа, чтобы был доступен катетер и Сергей проснулся.
Увидел меня.
Улыбнулся мне потрескавшимися губами.
Я всхлипнула, задохнулась жалостью к нему.
Сестра, выходя из палаты чуть притормозила и, фыркнув рядом со мной, выплыла в коридор.
Я села рядом с мужем. Погладила его по волосам приглаживая. Обтёрла его лицо, шею, грудь над повязкой. Смазала кремом губы.
Молча. Опасаясь наткнуться на его взгляд.
Он с такой надеждой смотрел на меня.
Это невозможно. Страшно.
Моё сердце захлёбывалось состраданием и жалостью.
Звенящая, словно струна, тишина повисла между нами. Не вздохнуть загустевший воздух.
— Ну как ты тут, живой? — лопнуло пространство взрывом открывшейся двери и Сашиного голоса.
— Твоими усилиями. — усмехнулся Сергей.
— Я приеду за тобой через неделю. Давай лечись тут.— бодро проговорил Саша.
— Мы приедем. — твёрдо сказала я, глядя в глаза своему почти бывшему мужу.
Он смотрел на меня, не отводя глаз, и из его взгляда постепенно уходила надежда.
— Выздоравливай, Серёжа. — всхлипнула я, не выдержав напряжения, и выскочила из палаты.
Пятьдесят шестая глава