В глазах становится влажно, вдыхаю отчаянно, пытаясь взять себя в руки.
— Папочка, пора, — заходит врач.
— Да, да, — голос не слушается от накативших эмоций. — Ещё минутку и я пойду…
У меня там много дел… Пусть только мне скажут, что Маша выживет… И тогда я со всем справлюсь.
— Пока, мой маленький, — шепчу онемевшими губами. — Ты не бойся ничего. Папа обязательно вернётся. И мамочка твоя скоро поправится и тоже придёт.
Глава 12
Врача, который оперировал Машу, удаётся найти далеко не сразу, но на помощь приходит уже прикормленная мною медсестра, вытаскивает доктора из какого-то неприметного кабинета. Мужик немолодой, явно уставший.
— Вы муж Марии Филатовой? — хмурится.
— Да. Как она? — жду ответа с колотящимся сердцем.
— Скажу честно, не слишком хорошо, — потирает глаза врач. — У неё была остановка сердца во время операции. Еле завели.
Боже! Лицо моё немеет от этой новости.
— И? — воздух застывает в лёгких, сжимаю вспотевшие от волнения ладони.
— Она пока не пришла в себя, насколько мне известно. И шансы на то, что ваша жена вернётся к жизни туманные, скажу прямо. Во время остановки мозг не получает кислород, это может иметь различные тяжёлые последствия.
Дальше он объясняет всё сложными медицинскими терминами, непонятными диагнозами. Из всего этого я понимаю только то, что жизнь Маши сейчас поддерживают аппараты, а сможет ли она очнуться, никто не берётся прогнозировать.
Внутри меня всё дребезжит от его слов.
— Но нужно надеяться, — добавляет врач. — Ребёночка мы спасли, с ним всё хорошо.
— Да, я видел сына, — сглатываю тяжело.
Хочется схватить врача за грудки и потребовать более конкретных ответов, но я понимаю, что он не сможет их дать.
— Всё в руках Божьих, — философски выдаёт он.
— Я хочу её увидеть, — хриплю, борясь с эмоциями, разрывающими изнутри.
Вижу, врач собирается отказать.
— Пожалуйста, — хватаю за руку, смотрю в глаза, не пытаясь скрывать бурю, которая творится у меня внутри. — Я щедро отблагодарю.
— Хорошо, — тяжело вздыхает он. — Пойдёмте. Пущу вас буквально на пару минут.
На входе в реанимацию выдаёт мне новый халат, маску, ведёт по унылым коридорам.
— Вот здесь, — отрывает одну из дверей.
Мы попадаем в небольшой тамбур, отделённый от основной палаты стеклянной перегородкой.
— Постойте, посмотрите, дальше нельзя.
Выходит, а я прилипаю к стеклу.
За ним моя Машка. Узнать её практически невозможно. Она такая маленькая, бледная, беззащитная на этой огромной кровати. Какие-то трубки закрывают её восковое лицо. Единственное, что осталось от неё прежней — светлые, пшеничные пряди, выбившиеся из-под больничной шапочки. Рядом пугающие приборы, пищащие равномерным раздражающим звуком.
— Машка, — шепчу беззвучно.
Понимаю, что она не услышит. Сжимаю кисти в кулак от беспомощности. Понимаю, что не чувствую её рядом. И не уверен, что почувствую, даже если подойду ближе и возьму за руку. В груди разрастается болевое ощущение пустоты.
Но надежда ещё есть. Она есть! — напоминаю себе.
Маша, ты не можешь уйти! Ты не имеешь права бросить меня!
На всё воля Божья. И никаких гарантий…
Зажмуриваюсь, варясь в лаве своих оживших страхов. Снова открываю глаза, рассматривая жуткую картинку. Вот то, чего я боялся больше всего. Мой оживший кошмар.
Возможно, я пессимист, но с самого начала я был в глубине души уверен, что Машкина беременность закончится именно этим. Потому и психовал так.
А психи мои привели к тому, что Машка оказалась здесь. Долбанный замкнутый круг, который теперь не разорвать.
Пусть я буду во всём виноват, только не оставляй меня, моя девочка. Ненавидь меня, но живи, пожалуйста.
— Пора, — входит в палату врач.
— Как только будут новости, вы мне сообщите? — спрашиваю еле слышно.
— Да. Оставите мне свой телефон.
Выхожу из больницы как в бреду. Понимаю, что в таком состоянии за руль мне нельзя.
Достаю телефон, набираю друга.
— Гордей, — хриплю я.
— Что-то случилось? — тут же понимает он.
— Да. Машу ночью прооперировали.
— И?
— У меня родился сын. Маша всё ещё без сознания в тяжёлом состоянии, и прогнозы врачи дают не радужные.
Напряжённая пауза.
— Ты в больнице? Я сейчас приеду.
— Спасибо тебе, друг, — тяжело сглатываю я.