Ещё несколько минут формальностей, и меня загружают в машину скорой помощи.
В последний момент заскакивает Свят, садится рядом. А мне так плохо от его взгляда виноватого. Зажмуриваюсь, но кожей ощущаю, как он на меня смотрит.
Как ты мог? — хочется закричать мне.
Вспоминаю слова Натальи о том, как муж проклинал мою беременность. От этого особенно больно. Но я верю в это. Я знаю, что Свят был против изначально.
Забеременеть у меня долго не получалось, да и врачи не советовали из-за моего слабого сердца.
Но я решилась. Мне так хотелось родную крошку рядом, что я согласилась рискнуть. Я ничего не говорила мужу, знала, что он будет против, опасаясь за мою жизнь.
Поэтому я просто перестала пить таблетки. И всё получилось.
Я долго боялась говорить Святу эту новость, не знала, как он к ней отнесётся. И не зря.
Всё выяснилось само собой, когда мне неожиданно стало плохо. С беременностью самочувствие моё естественно ухудшилось, но я старалась не подавать вида. А тут снова случился приступ аритмии, и я потеряла сознание. Свят вызвал скорую, они отвезли меня в больницу, а там… Всё открылось.
И, конечно же, Свят был в шоке. А когда пришёл в себя, мы сильно поругались. Но я старалась стойко вынести вполне обоснованные претензии мужа, что я не имела права принимать такое серьёзное решение самостоятельно.
В ту ночь он ушёл, оставив меня в больнице. Но через сутки появился в моей палате снова. С букетом и виноватым взглядом. Он просил прощения за резкие слова, клялся в любви… Уже тогда я почувствовала — что-то не так.
Но от своих предчувствий я отмахнулась, решив, что мужу просто нужно время на осознание, что у нас скоро появится маленький, и тогда всё будет так, как мы мечтали.
И мне казалось потом, что осознание пришло, хоть Свят по-прежнему не проявлял особых восторгов от моей беременности. А мне так хотелось увидеть радость в его глазах. Я настойчиво подсовывала ему снимки УЗИ, фото малышей, вещички. Но он был холоден и часто едва скрывал раздражение. А потом уходил с головой в работу…
Хотя… теперь я понимаю, что его ночные отлучки никак не были связаны с работой.
Наивная дура ты, Машка! Нужно же было раньше всё понять! Но ты отчаянно верила в вашу любовь!
Наталья бы долго истерически смеялась над тобой! И поделом!
Обнимаю живот крепче, вытираю текущую по щеке слезу.
Стараюсь прислушаться к движениям малыша внутри. Давай, маленький мой, подай знак, что с тобой всё в порядке. Мне очень нужны силы, чтобы пережить всё это.
Накрывает вдруг чёрное беспросветное осознание, что бороться мне придётся самостоятельно. И потом надеяться только на себя. Потому что измену я не прощу. Просто не смогу жить с этим отравленным чувством внутри.
Но прямо сейчас я решаю сосредоточиться целиком на ребёнке. А дальше… Не знаю я, что дальше. Лишь бы малыш мой выжил…
Глава 3
Машина тормозит. И снова тряска, меня везут в приёмный покой. Новые врачи осматривают, слушают, измеряют давление, дёргают.
Но сейчас я уже могу сама сесть и более или менее внятно ответить на вопросы врачей. По их хмурым лицам я понимаю, что дела у нас не слишком хороши.
— Вам придётся остаться в отделении, — делает заключение доктор, просматривая мою кардиограмму. — Вы готовы?
— Конечно, — сглатываю тяжело.
— Я позову вашего мужа, пусть поможет вам добраться до палаты.
Как только я понимаю, что снова увижу Свята, сердце простреливает новым болезненным ударом, и я начинаю задыхаться.
— Что случилось? — подхватывает меня врач.
— Я не хочу видеть мужа, — всхлипываю я с отчаянием.
— Что ж, — отвечает врач с заметным раздражением. — Вам помогут санитары. А мужу вашему я передам, чтобы пока не приходил. Ваш покой сейчас на первом месте! Вы понимаете, насколько серьёзно ваше положение?
— Да, — беру себя в руки.
— Дышите глубже и думайте о ребёнке, а не о… других проблемах.
— Я поняла. Вот поэтому пусть муж пока меня не беспокоит.
— Я ему передам, — выходит, прикрывая дверь приёмного покоя.
Немного расслабляюсь. На текущий момент меня это устраивает. А дальше… время покажет.
В палате быстро засыпаю, видимо, под действием препаратов. А утром снова начинаются мучения. Уколы, анализы, процедуры.
Но это даже хорошо, потому что как только суета отступает, меня тут же захлёстывает отчаяние.
Хочется рыдать и требовать ответа: почему? За что? Неужели ты не смог потерпеть этих несколько действительно мучительных месяцев, когда я совершенно не могла думать о сексе и удовольствиях? Да, фигура поплыла, это факт, но всё ведь не просто так. Неужели же тебя толкнула на измену перспектива отцовства?