На моих губах сама собой появляется улыбка.
— Тала! — восклицаю шепотом, чтобы не разбудить детей.
Она встает с кресла и подходит ко мне, я распахиваю руки, и мы крепко обнимаем друг друга.
— Я знала, что ты обрадуешься, — смеется Алайна.
Ужин подают в ту же комнату, где я очнулась. Мать разделяет со мной трапезу. Еда довольно простая.
— Извини, у нас очень тяжело с продуктами, — поясняет Алайна. — В монастыре все обратились в камень.
Прикрываю от ужаса рот.
Мать-настоятельница, послушницы… Я же предупреждала, почему они не приняли меры?
— Не переживай, есть средство, как вернуть их к жизни. Но пока в столице хозяйничают вирены, это бесполезно.
— Кто же их остановит, если все прячутся? Вы на острове. Приближенные к императору — в убежище.
— Вечно прятаться не получится. У нас осталось очень мало запасов продовольствия. Если очень сильно ужаться, можно растянуть на месяц, а потом — все.
— Почему же вы не покидаете остров?
— Первая богиня дала указания вернуться к мужчинам только тогда, когда они начнут меняться, но время идет, а плохие качества драконов так никуда и не делись.
— И не денутся, — искренне возмущаюсь я, — вы спрятались от проблемы. Скинули все на несчастных истинных, положение которых мало чем отличается от племенной скотины. И ждете, что девушки перевоспитают мужчин под вас? У меня было единственное желание — бежать от своего мужа куда-нибудь подальше, и если бы не твое вмешательство он бы нашел меня и наказал. Эйвери пошла по другому пути, она убила подонка-мужа, не выдержав его издевательств. Драконы относятся к истинным, не как к равным, не как к любимым женщинам, а как к ходячим маткам, пригодным только для выращивания потомства. Пока вы тут прохлаждались, истинные страдали
— Я знаю.
— И разве никогда у вас не возникало мысли все изменить? — я задумчиво вожу пальцем по сморщенной кожице желтого яблока.
— У меня много раз… С того самого момента, как я встретила Кертиса. Но есть заветы Богини, которые непреложны. Мы должны следовать им.
— Даже если они устарели?
— Нельзя подвергать сомнению божественное. Нельзя шатать устои веры.
— И что теперь?
— Можно погрузить в сон бодрствующих дракониц, оставив лишь малую горстку, которая сама себя сможет прокормить. Земля у нас плодородна, но ее слишком мало, чтобы обеспечить всех жительниц острова пропитанием.
— Мир рушится, а вы прячете голову в песок. Кому потом будет нужна безжизненная пустыня с летающими над ней сгустками тьмы?
— Ты забываешься, Ясмина. Осуждать действия Богини — грех, — голос Алайны становится холодным и отстраненным.
— Я думала, что разговариваю с матерью. Оказывается, я ошиблась, — с горечью говорю я. — Прости мою дерзость и глупость, о, Всеблагая. Ниспошли мне милость свою и благодать, — поднявшись со стула, опускаюсь перед ней на колени и низко склоняю голову.
Моей щеки касается ее теплая рука, нежная и ласковая.
— Прости меня, доченька. Для меня это тоже в новинку.
Она помогает мне подняться.
— Чтобы драконицы могли вернуться, нужно знамение. Что-то, что доказывает, что драконы изменились, — говорит она.
— Но они ведь не изменились! — в отчаянии восклицаю я. — Да и как можно доказать такое? Провести опрос семейных пар?
Я замолкаю, мне кажется, что ответ где-то близко, но мы не упорно его не замечаем.
— А если предъявить в качестве доказательства что-то существенное? Эрнан говорил, что то, что у меня родилась девочка — большое чудо.
— Правильно! — в глазах Алайны вспыхивает проблеск надежды. — Твоя дочь — драконица. Первая, рожденная за все время с момента исчезновения дракониц с континента, если не считать тебя.
— Мы можем показать ее, и этого будет достаточно?
Мне бы не хотелось, чтобы мою дочь разглядывали как диковинную зверушку, щупали ее и дышали в ее сторону. Даже если это требуется для спасения мира.
— Боюсь, что помимо этого тебе придется показать всем, какая у вас крепкая и дружная семья.
Алайна настояла на том, чтобы ночь я провела в ее владениях, и лишь утром отправилась на остров Ветров. Она предложила мне оставить детей здесь под присмотром многочисленных нянек.
— Я не хочу оставлять малышей здесь, но и брать с собой боюсь, — признаюсь Алайне, разглядывая спящих двойняшек, — вдруг там небезопасно.
— Виренов на острове нет, можешь не переживать. Возьми с собой Талу, она поможет тебе с малышами.
Алайна подзывает Талу грациозным жестом и передает ей моего сына, а я беру из колыбельки дочь.