Не хватало еще, чтобы они довели бедную девушку до обморока.
Жрицы кивнув, покидают зал.
— Не бойся, — шепчу ей хрипло.
Она коротко кивает и закусывает губу.
— Тебе говорили, что происходит между мужем и женой?
Покосившись на кровать, украшенную нежными цветами, она нервно сглатывает.
— Говорили, что муж и жена возлежат на кровати, а потом у них появляются дети.
Возлежат на кровати? Хотя чего можно ожидать от монахинь.
— Все верно. Только возлежать на кровати нужно без одежды.
Медленно снимаю камзол и кладу его на банкетку. Поможешь с рубашкой?
Она осторожно прикасается к пуговице. Ее тоненькие пальчики подрагивают от волнения, у нее не сразу получается справиться с застежкой. Одного робкого прикосновения мне хватило, чтобы сердце гулко забилось в груди. Что же это творится со мной? Постепенно она расстегивает всю дорожку пуговиц и медленно проводит по плечам, избавляя меня от тонкого батиста. Все это время она внимательно рассматривает меня. Неожиданно ее рука касается черной поросли на груди. Кто бы мог подумать, что ее заинтересует именно это. Затем ее пальцы пробегают по узкой дорожке от пупка вниз и замирают у опасной границы.
Через мгновение она одергивает руку, распахивает и без того огромные глаза и вопросительно смотрит на меня. Заметила, как сильно проявляется мое желание.
— Что это? — изумленно спрашивает она.
— Обычная реакция. Можешь потрогать.
Прежде чем она успевает что-либо ответить, перехватываю ее ладошку и кладу на пах. Даже через ткань, от ощущения ее пальцев сносит крышу. Едва сдерживаю судорожный стон.
— Твердое, — выдыхает она.
— Если ты аккуратно проведешь по нему, мне будет очень приятно.
— Я хочу, чтобы тебе было приятно.
Ее решимость забавляет меня. Никогда не имел дела с девственницами. Не говоря уже о тех, что росли за высокими монастырскими стенами.
— Позволь? — я дотрагиваюсь до тончайшей ткани ее платья. Я бы сорвал его, отбросил эту ненужную тряпку к ногам, но не хочу пугать Ясмину. Поэтому бережно, попутно оглаживая ее нежное молочное тело, снимаю с нее платье. Следом к ее ногам падает шелковая лента, и Ясмину окутывает водопад золотых волос. Она тут же пытается перекинуть их вперед, прикрыть наготу, но я не даю ей этого сделать, подхватываю на руки и иду с драгоценной ношей к кровати. Дракону не терпится насладиться ее совершенным телом. Он бушует и неистовствует внутри. Но я не могу ослабить контроль. Я не знаю, на что способен зверь.
Опускаю Ясмину на пышную перину и нависаю над ней, и тут же она огорошивает меня вопросом.
— Ты знаешь, что делать? Хотя бы теоретически?
На мгновение замираю от неожиданности. Так по моей самооценке еще никто не топтался. Но нет, по глазам вижу, что она не шутит, не издевается. Неужели она и правда думает, что я дожил до двадцати восьми лет храня целибат?
— Разберемся, — выдыхаю ей в ухо и зарываюсь носом в ее волосы. Меня тут же окутывает аромат жасмина, будто я гуляю по саду после летнего дождя.
С ее губ слетает приглушенный стон, и дракон срывается с цепи. Я неистово впиваюсь в ее губы, чтобы как можно скорее выпить ее всю, без остатка, как пьянящий нектар. Сердце так гулко стучит в груди, что я слышу его удары. Руки скользят по ее округлостям, оглаживают и сминают их. Даже если Ясмина, напугана моим напором, я уже не смогу остановиться. Дракон полностью завладел моим сознанием. Моя! Моя! Только моя! Мой цветок, моя жизнь, моя Ясмина!
Глава 5. Дом. Мой милый дом
Ясмина
Когда жрицы снимают с меня платье, и я понимаю, что теперь стою перед мужем практически обнаженная, щеки начинают полыхать от стыда. Первый порыв прикрыться руками, я подавила. Его заинтересованный взгляд, скользящий по моему телу, смущал меня. На миг я почувствовала себя игрушкой, которую подарили мальчику на день рождения. Яркую обертку сняли, и теперь он придирчиво осматривает подарок.
Я благодарна ему за то, что он отпустил жриц и дал мне передышку, позволив прийти в себя. Кровать на возвышении пугает меня. Я понимаю, что сейчас произойдет. Но в детали, как происходит сам процесс, меня никто не посвящал. Может, зря переживаю, просто полежим, обнявшись, на кровати. Не будет же все происходить так же, как у животных на ферме тетушки?
Еще и Эрнан задает неудобные вопросы. Кажется, ему не понравился мой ответ. Сейчас подумает, что я плохо подготовилась. Чувствую себя ученицей, не выучившей урок. Нужно было быть ответственней, спросить у мудрейшей Айседоры. Да, она давала, как и все монахини, обет безбрачия, но у нее в кабинете очень много книг. Наверное, в каких-то из них есть описание того, что происходит между супругами ночью в спальне.