Она кивает. А потом вдруг ее взгляд странно темнеет.
— А женщина, с которой ты живешь, она тоже отправится на этот остров?
Ясмина
Эрнан молчит с минуту, и я уже думаю, что он мне ничего не ответит, но он все же решает удовлетворить мое любопытство.
— Согласно протоколу членов семьи высшего командного состава эвакуируют в специальное защищенное убежище.
— Членов семьи? — пытаюсь сдержать горькую усмешку. Подумать только, Лилия считается членом его семьи! А как же его мать? Почему она должна скрываться на каком-то острове, пока Лилия будет с комфортом отсиживаться в убежище. — А как же леди Эйвери?
— Мать не любит знать. Среди них она чувствует себя чужой.
— Ясно, то есть все это исключительно ради ее блага, — не особо веря, говорю я.
— Именно так.
Вот только Лилию вывезут, куда нужно, а женщине в возрасте с больной ногой придется добираться самой. Не понимаю я такой заботы.
Наверное, все мои мысли явственно отобразились на лице, потому Эрнан спешить уверить меня в том, что я заблуждаюсь.
— На острове Ветров вам будет лучше. Вам не придется сидеть в замкнутом пространстве, как сардинам в банке. Да, убежище комфортное, но оно похоже на тюрьму с роскошными камерами, изысканной едой и соседями, от которых никуда не деться. А на острове вольно. Каждый день вы будете видеть над головой синее небо, а не потолок, его имитирующий. Свежий воздух, солнце, море… Да и в убежище тебя не возьмут, а мать без тебя туда отправляться откажется. Я не хочу ее потерять.
В том, что леди Эйвери меня не бросит, Эрнан прав.
— Если случится такое, что мир пойдет прахом, на острове вы сможете выжить. Земля там не очень плодородна, но урожай дает.
Меня посетила неприятная мысль.
— Будем ли мы в безопасности на острове, если туда хлынут толпы беженцев? Возможно, не только тебе известно о слабых местах виренов.
— На острове магическая защита. Это семейный остров. Найти его могут лишь те, кто связан со мною по крови. Из ныне живущих драконов — это только Бриан. А ему вы можете всецело доверять. И если вдруг что со мной случится… обращайся за любой помощью к нему. Возьми, — он лезет в карман и вытаскивает горсть сверкающих голубоватых камней. — Это портальные камни для мгновенной почты. Используй только в крайних случаях.
Опять он за свое. Конечно, он меня очень сильно обидел, но мне бы не хотелось, чтобы с ним что-то произошло.
— Все будет хорошо, ничего с тобой не случится, — не знаю, какие еще можно подобрать слова.
— Посмотрим, — с усталой улыбкой произносит он, разворачивается и идет в сторону дома.
Я смотрю, как он медленно удаляется от меня, и сердце в груди болезненно сжимается. Все-таки он не чужой человек. Он отец моих детей. Почему-то возникает острое чувство, что если он не оглянется, то я его уже никогда не увижу.
Вот он уже поднимается по ступенькам крыльца, вот тянет руку к дверной ручке.
— Постой! — кричу громко, боясь, что он не послушает — войдет в дом.
Но он поворачивается. Останавливается. В карих глазах — вопрос.
Подхватываю юбку и бегу к нему. Он не понимает, чего я от него хочу, но терпеливо ждет. Поднимаюсь по ступенькам, прижимаюсь к его груди. Это выглядит глупо и странно, и дико. Сейчас он меня оттолкнет и будет прав. Я для него никто. Была никем, когда была женой. А теперь тем более. Но он не отталкивает. Напротив — прижимает к себе.
— Возвращайся, возвращайся к нам, — произношу еле слышно и сама не верю, что эти слова вырвались из тайных уголков души. — Возвращайся, мы будем ждать тебя.
Глава 19. Из столицы
Ясмина
После отъезда Эрнана в сердце закралась тревога. Пугающая подробность его инструкций наводила на мысль, что ситуация серьезная. Однако столица жила в прежнем ритме. Не отказывала себе в веселых представлениях и ярмарках. Люди жили своей привычной жизнью, работали, веселились, как будто слухи о том, что происходит на границе — всего лишь страшилки.
Беженцев не было. Может, кто-то и приезжал, но тихо. По крайней мере, толпы испуганных переселенцев город не наводняли.
Зато на улицах стали часто попадаться солдаты. Людям объясняли, что они призваны в столицу для обеспечения безопасности на празднование годовщины коронации императора.
И горожане поверили, предвкушая грандиозные гуляния.
Ясность внес случайно услышанный в лавке разговор.
Я не собиралась подсушивать, просто оказалась в нужном месте в нужное время.