— И что мы будем делать? Какой у нас план? — накладываю себе макароны. Твою ж мать, какая гадость. Холодные, сверху уже подсохли, зато внизу — блином. Маша все-таки готовить умеет. Как и Инга. Так почему у хорошо пожившей Людмилы Федоровны не получается? Вот поэтому мужика и нет. Чтобы мужик появился, женщина должна работать над собой. Или быть красивой как Маша, или вкалывать как Инга. А быть страшненькой, толстой, да еще и святая святых — не уметь готовить — это перебор. А если к этому добавить вздорный характер? В общем из Людмилы Федоровны невеста глубоко так себе.
— Что делать… Думать надо что делать, — садится напротив меня, — Я еще попробую вернуть Машу…
— Вернуть? Эту предательницу?
— Рот закрыл! — плотно сжимает ярко накрашенные губы. — Или ты к Инге собрался? Так что ты тут жрешь? Из моей миски мои макароны? Не нравится — подорвался и побежал к ней!
— Вы слишком грубая, — цежу сквозь зубы.
— Я грубая? Я? — о боже, с ней лучше вообще ничего не обсуждать. С говном сожрет просто так. Потому что захотелось.
— Я молчу и ем, а вы на меня орете. При этом я представления не имею как дальше жить и что делать. Еще утром я был уверен что женюсь на Маше, а теперь получается, что она ушла к какому-то богатому мужику. Продалась за свитер!
— Потому что ты этот свитер должен был купить! Ты! Хотя после такой чмошницы как Инга ты и забыл, что за женщинами надо ухаживать: платить в ресторане, дарить цветы и подарки…
— Настоящая любовь и без подарков бывает! — жую холодные макароны, очередной раз пересматривая свои жизненные установки. И пока что ничего понятно. Точнее понятно от чего надо бежать и что не получилось. А вот к чему стремиться и куда идти…
— Запомни раз и навсегда, — подается ко мне, — Подарки, цветы, деньги, возможность оплатить счет в ресторане… Это показатель силы мужика! Его доминирование. А когда вы платите напополам, или девушка на свои покупает себе сумочку, она не видит в тебе мужика! Она видит в тебе сожителя. Но не самца. Вот и думай об этом.
И, поднявшись, Людмила Федоровна идет в комнату. А я сижу и думаю. Думаю и сижу. И понимаю что хочется просто куда-нибудь спрятаться.
Глава 33. Люда
Если бы можно было каким-то инструментом измерить то количество боли, которое я чувствую! Я не знаю с чем это сравнить! Всю равно что окунуть руку в лаву! Сволочная, мерзкая Инга! Ты опять меня обыграла! Но в этот раз ты покусилась на самое святое, что есть у каждой женщины — на ребенка. Ты украла у меня Машу. Пока тебя не было, пока ты сидела в своем трижды проклятом декретном отпуске, все было замечательно. А теперь… Теперь я хлебаю горе.
Где Маша? Где искать эту засранку?
Да, я понимаю, все понимаю. Девочка в меня пошла по характеру. Ей либо жеребца подавай, либо богатого мужика, который заткнет ей все хотелки на пятьдесят лет вперед. Но пока не было Инги на горизонте, ей и в голову не приходило куда-то убегать.
Как же я ненавижу свою подружайку. Как же я хочу чтобы она просто сдохла! Пускай помучается, пострадает! Но чтобы сдохла, чтобы умирая, она знала что она проиграла самое главное, что есть в на свете — собственную жизнь, и ее сынуля никогда не увидит маму. И она никогда о нем не позаботится. Будет ходить и завистливо смотреть на других детей, и плакать, что у него отняли, что его обделили.
Мне нужно время чтобы остыть и привести чувства в порядок. Сейчас самое главное — не наломать дров.
После бегства Маши Кирилл меня раздражает с утроенной силой. Какой же он все-таки убогий. И даже не понимает что не так сделал! Хотя чего ждать, если мальчик всю жизнь был «маминой любимой корзинкой». Таскала она его, таскала, а потом вжух — и сбагрила жене. Вот он и не знает каково это быть самостоятельным. Жертва тихого семейного деспотизма.
Один минус — я его хоть и пытаюсь оправдывать, раздражает он меня все равно так, что хочется взять и надеть кастрюлю с макаронами на его бестолковую голову. Я видела с какой мордой он их жрал, сволочь. Скажи спасибо что я тебе вообще жрать дала. И не выкобенивайся! Привык что Маша ему и первое, и второе, и салат, и компот. Да и Инга зачуханная тоже. На сиське ребенок барахтается, а она фуагру левой рукой намешивает чтобы любимого дегенерата порадовать порцией деликатеса.
Теперь деликатес надо заслужить, ушлепок! Раз не смог мою дочь возле себя удержать. Да и Машка, та еще дура. Хоть бы сказала что этот урод даже вонючий веник притащить не в состоянии. Я бы ему нагоняй выписала для поддержания романтического огня между голубками. А теперь… Теперь все! Электричка отправилась на запасной путь. В самое депо. Не сказать другого слова.