Выбрать главу

И странное дело, если Кирилла я от души ненавижу, то к Маше не испытываю никаких эмоций. Нет, я не считаю что бедная девочка «ошиблась». Она не ошибалась, она шла к своей цели, пусть и под давлением матери. Но простите! Таких Маш в мире миллионы. Беспринципных охотниц за кошельками. Вряд ли ее новый ухажер холост. Да и вообще ее такой аспект как чужая семья мало волнует. Она идет как танк с своей цели — новой сумочке из последней коллекции кутюр и очередной тряпке «баленсиага».

Вопросы у меня все равно к мужу. Я не верю что найдется хоть один более-менее богатый человек, кому бы не предлагала секс подобная мадам. Только не все ведутся. А уж тем более единицы бросают семью и разваливают бизнес.

И от этих мыслей у меня желание только одно — посадить Кирилла. Да, может я стерва. И обиженная стерва. Как говорила Скарлетт Охара: «Я подумаю об этом позже».

Отдельного разговора заслуживает «подружка». Это в принципе опасный человек. Маньячка чертова! Это не то чтобы лучше или хуже предательства мужа. Это совершенно иная категория. Человек, у которого уехали все границы адекватности. И сегодня я у нее враг, она дом сожгла, завтра другого врага себе придумает.

И ладно бы ненавидела меня по делу! Сколько я в голове не прокручивала все… Нет, зла я Люде не делала. Никогда. Не встречалась с ее мужчинами, не подставляла. Так за что она так со мной? Вечный вопрос, на который ответа нет и не будет.

Через три дня встреч с юристами и аудитом два пакета отчетов готовы. Один отправляется в полицию, второй — в прокуратуру. Там все: доказательства мошенничества со стороны руководящего состава, нарушение трудового кодекса и техники безопасности.

Поэтому когда мне адвокат сообщает что Люда задержана, я чувствую облегчение, будто камень с груди свалился. Но надо дожать чтобы никакой «условки». А еще, чтобы уж наверняка, я нанимаю детектива. Его задача — помочь полиции собрать доказательства о причастности Люды к покушению.

По крайней мере, со слов сотрудников полиции, Кирилл не сдается, он упрямо настаивает на собственной невиновности и обвиняет во все Люду.

На четвертый день звонит следователь, ведущий это дело:

— Инга Васильевна, здравствуйте, это сотрудник полиции Бирюков, — слышу по голосу — чему-то рад. У собеседника всегда чувствует улыбка.

Мы в до сих пор на арендованной даче. Дима тут же.

— Здравствуйте! Я вас слушаю.

— У нас новости по поводу расследования… А ведь вы правы оказались.

— В чем права?

— Мы задержали поджигателя, он нам дал показания… Бывший зэк. Так вот, его наняла Людмила Федоровна. Правда он не знал что в доме могли находиться люди. По его словам он обошел домик, прислушался, даже в окна заглянул. Типа проверил чтобы там никого не было и поджог. Это он вредил имуществу, как он считал. Сесть-то надолго не хочет! Мы им устроили очную ставку с Людмилой. И знаете… Она себя выдала. В итоге они так ругались, — смеется, а я забыла как дышать. Поймали! Боже.

— Сколько грозит Людмиле?

— Ну, учитывая что на нее еще пара дел… Лет пять дадут.

Меня это успокаивает. Пять лет я в безопасности. Хоть так. А потом… Потом будет потом.

— Спасибо, что-то от меня нужно?

— Нет, пока нет. Я вам позвонил чтобы вы расслабились. Знаю вы с телохранителями ходите. Ваши бывшие коллеги вам в ближайшее время не навредят. Оба будут до суда в СИЗО, а потом отправятся в места не столь отдаленные.

— Спасибо!

Когда я заканчиваю разговор и кладу трубку, Дима, сидящий напротив меня, почему-то не разделяет радости следователя. Сидит и смотрит на меня… Грустно что ли. А я понимаю что время его «увольнять». Необходимости в охране нет больше.

— Дмитрий, слышали разговор?

— Слышал, — кивает, — Поздравляю, вам теперь ничего не грозит. И мои услуги уже не нужны.

— Да, Дмитрий. Нам пора разрывать контракт. — замолкаю и, набравшись смелости, выпаливаю, — Однако все-таки я не хотела бы с вами расставаться.

В его глазах появляются огоньки, а суровое лицо растягивается в улыбке:

— Я тоже. Я бы хотел и дальше вас защищать. Но не как наемное лицо…