Ли Вайнерт, дочь (на самом деле жена — прим. перев.) председателя, и Вольфганг Леонгард были дикторами, интербригадовец Бруно Шрамм контролировал передачи, которые создавались коммунистами-эмигрантами Куртом Фишером, Фрицем Эрпенбеком, Максом Кайльзоном, Лорой Пик (дочь Вильгельма Пика), бароном Густавом фон Вангенхаймом и Гансом Мале.
Леонгард называет военнопленных, которые постоянно принимали участие в этих передачах лжи и разложения: генерал-майор доктор Отто Корфес, генерал-майор Мартин Латтман, полковник Ганс-Гюнтер ван Хоовен, майор Эгберт фон Франкенберг унд Прошлиц, майор Генрих Хоман, обер-лейтенант Фриц Рюккер, обер-лейтенант Фридрих Райер и ефрейтор доктор Гюнтер Керцшер.
Вся работа проводилась под руководством и контролем коммуниста-эмигранта Антона Аккермана. Однако Советы не полагались на своих товарищей, поэтому Вольфганг Леонгард должен был весь материал следующей передачи после каждого подписания в печать представлять полковнику Брагинскому из 7-го отдела Главного политического правления Красной армии для цензуры.
Но все достигнутое все еще казалось Кремлю недостаточным. Так родился план основать дополнительную организацию только из военнопленных немецких офицеров. Йеско фон Путткамер так пишет о подготовке ее создания:
«Вскоре после этого собрания новоиспеченные члены Национального комитета покидают школу антифашистов и лагерь № 27 и размещаются в бывшем доме отдыха железнодорожников в местечке Лунёво. Лунёво находится поблизости от большого шоссе Москва-Ленинград, примерно в сорока километрах от центра города. В лагере № 27 остается большая группа старших офицеров, а также более молодые офицеры, которые принимали участие во всех подготовленных собраниях, однако, не смогли прийти ни к какому окончательному решению. Из этой группировки офицеров была создана так называемая инициативная группа, которая ставила своей целью добиться присоединения к Национальному комитету в какой-либо форме. К этой группе принадлежали, если назвать только несколько имен, полковники Луитпольд Штайдле и Ганс Гюнтер ван Хоовен, майоры фон Франкенберг, Бехли, Бехлер, Бюхлер, Тренкман, умерший весной 1945 года майор Краусник, подполковник Бредт, военный судья фон Кнобельсдорф и т. п.».
Советы все сильнее концентрировались на личности генерала Вальтера фон Зейдлиц-Курцбаха. В нем, как они полагали, они нашли подходящего человека, с которым они могли бы прорвать сплоченный фронт немецких военнопленных. И они не ошиблись.
Йеско фон Путткамер рассказывает:
«Так тогда было принято решение, и русские незамедлительно доставили из генеральского лагеря в Лунёво генералов фон Зейдлица, фон Даниэльса, Шлёмера, Латтмана и Корфеса. Здесь за этих людей, и особенно за Зейдлица, началась трудная борьба. Ночи напролет продолжались дискуссии, и фон Зейдлиц часто давал волю своему бурному темпераменту. Когда он узнал, что
секретарь Национального комитета ефрейтор Циппель, бывший член коммунистического союза молодежи, был перебежчиком, он с грохотом ударил кулаком по столу, и его командный голос через дверь вырвался в коридор: „С дезертирами я за один стол не сяду“. Однако потом он все же сел».
Граф Айнзидель 7 сентября 1943 года записал в своем дневнике:
«В это утро я чуть не упал с кровати, потому что Зейдлиц в комнате напротив внезапно громко зарычал и так стукнул по столу кулаком, что задрожали стекла окон: „Пока там будут такие люди как Циппель и Гольд, о моем участии не может быть и речи“. Циппель был немецким коммунистом, дезертировавшим из армии в июне 1941 года. К этому времени он стал секретарем в Национальном комитете. Гольд, тоже коммунист и перебежчик, как-то в немецкой форме принял участие в попытке русских взорвать один из штабов в Великих Луках. За это он был награжден советским орденом. Позже Советы в напыщенном стиле написали об этом его награждении в газете для военнопленных. Наверное, русские полагали, что это должно было убедить пленных в том, что Красная армия действительно является интернациональной. Быть заодно с перебежчиками, даже с перебежчиками по политическим убеждениям, было для генералов неприемлемым. Но ко всеобщему огромному удивлению, к обеду распространилась новость, что генералы фон Зейдлиц, Латтман, Шлёмер, Корфес и Эдлер фон Даниэльс все же решили принять участие в создании Союза немецких офицеров».
Вальтер фон Зейдлиц-Курцбах
Обер-лейтенанту авиации Аугустина и перебежчику Гольду досталась печальная честь первыми сражаться в Красной армии с оружием в руках против немецких солдат. В январе 1943 года они приступили к своим братоубийственным обязанностям. Эрих Вайнерт сообщает об этом в его записях «Национальный комитет „Свободная Германия“»: