— Ратмир! — крикнула девушка и поспешила вперёд, но Велибор успел перехватить её за плечо.
— Бажена, волколаки непредсказуемы. Ты можешь накликать беду...
Она понимала это, но чувствовала в Ратмире боль, которую испытала сама, которую так и не отпустила, так и не пережила, а спрятала глубоко, и вспоминать себе запрещала. С самого детства она представляла себя женой Нечая, она привыкла думать, что между ними всё определено волею богов, что вскоре они заживут счастливой семьёй в ладу и любви. Но не случилось, не срослось... Не знала она, что за любовь была у него с Забавой, могла только по себе судить. А её чувство было светлым и добрым, как чистый родник, большим как небо, благодатным, как сама земля. Она была бы заботливой и верной женой, но Нечай не захотел того, он испоганил всё. Не отказался от свадьбы, когда мог, а извратил и наказал своим поступком всех. Не знала Бажена, как жили теперь её муж и подруга, да и знать не хотела. Но искренне сочувствовала горю волколака, потому как сама испытала такое.
— Я знаю, что делаю, — она убрала руку с плеча, — верь мне.
И Велибор отпустил, но был напряжён и готов броситься в схватку, если вдруг оборотень в порыве ярости посмеет навредить Бажене. Волколак всё ещё стучал кулаками по дереву, вокруг отчётливо стоял запах крови.
— Ратмир... Послушай!
Мужчина поднял на неё невидящий взгляд. Он действительно погибал, это читалось в его глазах.
— Остановись, пожалуйста. Ты ведь себе вредишь!
— Так немножко легче вот здесь, — и окровавленная кисть волколака легла ему на грудь, он опять развернулся торсом к дереву и замахнулся для удара.
— Погоди! Я знаю как это... Может мне, как человеку, это чувствовалось не так остро, но я всё равно знаю эту боль...
Волколак посмотрел на неё более осмысленно. Но он всё ещё не верил.
— Можно я подойду? — спросила Бажена.
Ратмир кивнул, а девушка оглянулась на Велибора. Он стоял, нахмурив тёмные брови. Колдун помотал головой, но девица виновато улыбнулась ему, и сделала шаг к волколаку.
— Мой возлюбленный, которому ещё с детства была обещана, полюбил мою подругу. Двое самых близких людей предали меня, за спиной моей сговорились, пока я к свадьбе готовилась, пока мечтала стать женой его...
— Как? Как ты дышишь? — спросил глухим голосом Ратмир.
— Хочешь, я помогу тебе? Мне помогла ведунья наша. Я немножко у неё научилась. Позволь тебе помочь... Я вижу, что ты хороший.
— Я не хоррроший. Я мучал её. Она прррава, что ненавидит меня.
С этими словами Ратмир сорвался с места и в несколько прыжков покинул место их беседы. Бажена растерянно открыла рот, а потом обернулась на волшебника. Он стоял, опустив глаза, но, почувствовав на себе взгляд Бажены, поднял голову и произнёс:
— Спасти можно лишь того, кто желает спасения. И простить могут того, кто сам себя простил. Ратмир себя не простил. Он приговорил себя.
— Но как же?.. — брови сами выгнулись жалобно, и Бажена, сама того не жалея, всхлипнула.
— Не плачь, такова жизнь волколаков. Слишком горячая кровь у них для счастливой жизни, и с этим ничего не сделаешь.
Велибор медленно подошёл к тихонько плачущей девушке и обнял её за плечи.
— Идём в хоромы. Можем успеть до ночи. Если тебе, конечно, не понравилось ночевать под открытым небом.
Глава 19
Бажена шагала по волшебной тропке вслед за Велибором, задумчиво хмуря брови. Волшебнику не нравилась такая перемена в её настроении.
— Не бери на себя чужое горе.
— Ааа? — подняла взгляд девица.
— Ты до сих пор переживаешь о Ратмире и Ярославе.
— Переживаю, — вздохнула Бажена, опять опустив голову.
— Зачем? Ты впервые их увидела, ничего не знаешь. Может для неё это спасение, а для него — справедливое наказание? — Велибор остановился напротив неё, чтоб посмотреть в лицо.
Он приподнял пальцами подбородок, а девушка растерянно распахнула глаза. Непривычно ей было, что кто-то позволял себе касаться её лица, и стоять так близко, что пар изо рта долетал до губ.
— Каждый сам в ответе за свою жизнь.
— А ты не ошибался никогда?
— Ошибался. И жестоко за это платил, — мужчина выпустил её из плена своего взгляда и зашагал дальше.
В лесу наступили сумерки, но мерцающая дорожка не давала сбиться с пути, подсвеченная искорками. Велибор шёл и терялся в догадках: не хотел он спрашивать, но раздумья не давали покоя.
— Значит тебя обидел кто-то? — всё же задал вопрос он, повернувшись к спутнице.