— Где моя жена?! — голос Велибора был всё требовательней.
Он моргнул, а потом стал ощупывать себя, вспомнив, как вражеское копьё вонзилось в грудь. Тело больше не болело, отец и мать вместе исцелили его. Но душа... она разрывалась на части от тревоги.
— Её увели враги. Нечай с ними, — хмуро ответил Ратмир, — я тебя вытащил, а за ними речной змей отправился.
Младший Змей не мог находиться во дворце ни минуты. Он соскочил на пол и стремительно побежал к выходу.
— Я с тобой, Велибор, — Златан поднялся с пола, но взял за руку жену, — не скрывайся больше, я тебя прошу. Дождись, Ведара... Мне нужно тебе многое сказать.
Он побежал догонять сына и волколака, а старая ведьма потёрла руку, за которую её только что держал супруг. Неужели она не противна ему такая? С пятнами по коже, с морщинами и седой паклей вместо тёмного шёлка волос? Не о том она думала, сама себя за то поругала! Нужно богов просить, чтоб помогли недругов одолеть!
Ведара попробовала рассмотреть, что грядёт для Бажены. До того, как в невестки её взять, она видела отрывками их с Велибором счастливое будущее, и потому спокойна была. Но в тот момент, когда Радей примчался за ней, сообщив, что сын умирает, пошатнул веру ведьмы в свои силы.
— Отец мой, Род! Спаси и защити детей своих! — повторяла Ведара, вознося требу самому главному богу в пантеоне.
Она понимала, что её сын и муж не принадлежали этому миру, но волколак и речной змей, да и сама Бажена, внутри которой, как уже знала старуха, рос её внук, могли рассчитывать на помощь свыше.
Тем временем по густому лесу мчался на всей скорости огромный волк, а по небу летели драконы. Солнце уже клонилось к закату, и в лесу царили сумерки. Но Ратмир хорошо чуял след чужеземцев, что украли жену его друга. А значит, он приведёт, куда нужно. Радей же чувствовал не хуже, где прошли враги, а потому уже почти нагнал их, передвигаясь в теле змея. Он первым вступил в схватку, но навстречу сородичам уже выступил отряд Мамаша, а потому битва Радея была непростой.
Зато, когда послышался приближающийся вой, а сверху стали бросаться на вражеское войско два дракона, исход боя стал очевиден. Только сдаваться никто не собирался, и главным прикрытием для врагов стала, конечно, Бажена. Нечай не ожидал такой погони, его голубые глаза были преисполнены ужасом, а в голове крутилась лишь одна мысль "Опять всё из-за этих бесовых баб!".
Даже он понимал, что, как только выпустит из рук Бажену, то с жизнью простится мгновенно. Радей принял облик человека, а драконы тоже опустились на землю и обернулись людьми. Ратмир последовал примеру друзей.
— Вижу тебе покоя нету, всё смерти ищешшшь, — прошипел Радей, который корил себя за то, что до сих пор не расправился с Нечаем.
Если бы он не слушал жену свою Забаву, которая просила оставить этого дурака, не марать об него руки, то не стояли бы теперь они в лесу друг напротив друга. Велибор смотрел неотрывно на свою заплаканную и испуганную Бажену. Ее обступили со всех сторон чужеземцы, оставшиеся в живых, а крепче всех схватился белобрысый здоровяк, который себе подписал уже приговор, лишь коснувшись её.
Бажена уже даже не плакала. Она глядела на своего милого и надеялась, что всё скорее закончится. Ненавидя Нечая всей душой, она молила всех богов, что уже однажды спасли её от ужасного замужества. Что было бы, стань она женой этого дурака по-настоящему? Не встретила бы Велибора... Так и страдала бы всю жизнь. А теперь знала, что такое любовь, что такое верность и защита.
— Отпусти мою жену, — прорычал Велибор.
Он был на грани оборота, по коже то и дело пробегала волна, рисуя узор чешуи.
— Это моя жена! А ты украл! Что ж ты всё не сдохнешь, гад?!
В ту же секунду, сорвавшийся Змей сшиб неразумного кузнеца, вместе со всей компанией побитых чужестранцев. Бажена бы ударилась о землю, но упругое крыло, подставленное мужем, смягчило падение. А потом её подхватил Ратмир, чтоб передать в руки свёкру, а сам рванул в бой, чтоб успеть немного поучаствовать.
Да хватило каждому подраться. Ведь за небольшим отрядом шла армия Мамаша. Не ожидал предводитель чужаков, что Змей выживет. Да к тому же, что змеев аж два! А с ними ещё волколак, проснувшийся и злой, да наг речной, у которого свои счёты.
Нечай лежал на земле, глядя в вечернее небо. Никто не озаботился его спасением, и он тихо умирал на сырой земле. Подумалось вдруг, что не так он мог бы жизнь прожить. Мог бы дальше в кузне работать. Мог бы стать добрым кузнецом, прославить деревню! Дёрнуло же его с бабами связаться!.. Всё зло от них. Руки и ноги уже не чувствовал он, а потому не заметил, как их коснулась тонкая женская ручка. Да только необычно бледная для живой девицы...