Я реально легла в постель и обняла подушку. Расшифрованные результаты томографии будут через три дня. И из мне надо было ещё пережить.
Я почему-то задремала. Завернулась как гусеница в кроватный плед и задремала. А проснулась от запаха малинового чая где-то поблизости.
— Малина эффективна при температуре, а я сейчас не температурю и не пропотею соответственно, — заметила я, не открывая глаз. Альберт где-то поблизости фыркнул.
— Тогда просто погрей горло. Я заказал обед из куриного супа и плова. Будешь? — спросил муж, и я ощутила, как промялась постель под его весом. Почему-то инстинктивно я поджала ноги, как кошка поджимает хвост к животу, когда ее щекочут.
— Лекарства лучше… — сказала я и все же подтянулась на руках к изголовью. Открыла глаза и потерла их. Альберт сидел в домашних штанах и футболке. Я потянулась к тумбочке за антибиотиками и спросила на ходу: — Почему ты не на работе?
— Потому что у меня жена болеет, — отозвался зло Альберт, словно я в десятый раз задавала ему этот вопрос и каждый раз, получая ответ, не понимала.
— Ну понятно, — заметила я и, проглотив таблетки, снова поползла в свой кокон. Альберт ещё пару минут посидел возле меня, а потом вышел из спальни. Я осталась лежать, а потом набрала маму. Макс отжигал на пенной вечеринке и не мог подойти к телефону, зато папа дозрел до бара и дегустировал различные безалкогольные коктейли. Я улыбалась и слушала голос матери, чтобы в противовес ему звучал в голове голос свекрови.
Нет, так дальше быть не могло, поэтому я пообщавшись с матерью, сходила в душ и, переодевшись в домашнее платье, вышла к мужу. Время было начало шестого вечера. Альберт сидел за островом и что-то быстро печатал на ноуте. Рядом стояли пакеты из доставки, и я все же решила, что готова поесть. Но оказалось, что не судьба. В домофон позвонили, и Альберт пошёл открывать дверь. Послышались шорохи. Я нахмурила брови и вышла в холл. Возле двери стояли Костя с Настей.
— О! Лер, привет! — сказал Костя, протягивая мне крафтовый пакет из одного эко магазина. — А я с Альбертом утром разговаривал, он сказал, что ты приболела, и мы решили заехать, привезти витаминчиков.
Альберт стоял, сложив руки на груди, а Настя была немного позади Костика, поэтому надувала губы вполне демонстративно.
Правила хорошего тона, а ещё возможность выбесить Настю дёрнули меня за язык, и я ляпнула:
— Может чаю?
Альберт вскинул бровь и посмотрел на меня, как на сатанистку в храме. Костя смутился и растрепал волосы, а Настя, словно специально нарываясь на гадость, протянула:
— Ну если только ненадолго, а то ты все же болеешь… — она выглянула из-за плеча Константина, и я, оскалившись, призналась:
— Что-то с пульмонологией…
Ухмылка с лица Насти сошла, а я приглашающе махнула рукой в зал, прошла, поставила чайник, а вернувшись к дивану, увидела одну Анастасию.
— Костя с Альбертом решили пока греется чайник обсудить пару вопросов, — призналась она сквозь зубы, а я присела напротив и улыбнулась.
— Понятно, а как дела у твоей подружки? — ну не могла я промолчать про Наташу.
— С твоей стороны это низко… — нахмурилась Настя, словно ожидала от меня того, что совесть во мне окажется громкой, и я к ней прислушаюсь. — Ты же сама видела, что Альберт ей глазки строил. Да он ее взглядом жрал.
— Ну да, — кивнула я. — А ты решила ему столовые приборы подать, чтобы жрать было удобнее.
Настя запыхтела. Она чувствовала подспудно от меня исходящую опасность. Ровно такую, которая может быть у дикой кошки, которая притворяется домашней любимицей.
Я то сама в себе такого не замечала, но судя по нервным пальцам, дрожащей верхней губе, Настя со мной находиться рядом не хотела.
— Я просто пытаюсь сделать так, чтобы всем было хорошо, — заметила Настя нервно.
— Ценой разрушенного брака? — я встала с дивана, потому что чайник пропищал.
— Он и так был разрушен. Как ты не понимаешь. Если бы твой Альберт не смотрел, не шел на контакт, никто к нему не прицепился бы, — запальчиво сказала Настя, а я хмыкнув, уточнила:
— А сейчас это нормально, да, что женатого мужчину, отца маленького ребёнка, рассматривают как выгодное приобретение. Или это вы с Наташей такие прагматичные?
Я обошла диван и застыла за спиной Насти. Она развернулась ко мне вполоборота.
— Лер, вот вообще без претензий, окей? — сказала Настя и поправила низ кофточки, который зацепился за пуговицу джинс. — Никто его насильно на тащил. Никто ему в штаны не лез. У вас просто уже нет семьи.