Хват должен был призвать на помощь все свое недюжинное самообладание, чтобы воздержаться от глубокого вздоха облегчения. В ушах его прозвучал голос Скорого: "Держись как ни в чем не бывало, мальчик, и ни к чему не проявляй интереса. Пусть тебя лучше считают дураком, чем пройдохой". Хват пожал плечами:
- Может, это и наш. Ты не видел, случайно, в какую часть города он направился?
Стража слегка разочаровало безразличие Хвата.
- Откуда же мне знать? В таком большом городе, как Брен, человек может скрываться хоть всю жизнь.
- Пять дней назад, говоришь? Куда бы все-таки мог податься в городе человек сильный и искусно владеющий оружием?
- По моему опыту, такой, как он, может оказаться только в двух местах: либо в борделе, либо в бойцовой яме.
- И где же можно найти эти заведения?
- На любом углу в западной части города.
Хват ощутил зуд в пятках.
- Теперь назови мне свое имя, мой друг, чтобы я мог рекомендовать тебя своему патрону.
- Длинножаб.
- О-о! Я вижу, имя у тебя не менее красивое, чем ты сам. Будь уверен, Длинножаб, я уж замолвлю за тебя словечко.
Хват наспех откланялся и хотел удрать, но страж больно ухватил его за плечо:
- Не так скоро, дьяволенок. Скажи мне, как звать твоего меховщика, да и тебя тоже.
- Осторожнее с плащом, Длинножаб, он стоит целое состояние. Моего хозяина зовут Боброхвост, а меня - Лохматка. Спроси любого меховщика: Боброхвост славится своим товаром во всех Обитаемых Землях.
- Боброхвост, - повторил страж, отпустив мальчугана. - Сроду не слыхивал такого имени. Попомни мои слова, парень: если окажется, что ты обвел меня вокруг пальца, я тебя из-под земли достану. А теперь катись.
Хват махнул часовому рукой и юркнул в толпу. Пройдя в восточные ворота, он вступил в город Брен и первым делом понюхал воздух. Ничего. Где же запах этого города? В Рорне пахло отбросами и морем - а в Брене чем же? Хват снова втянул в себя воздух с видом знатока. Нет, ничем не пахнет. Тоже, город называется! Хват бывал в Тулее, Нессе, Дождевом - и все они имели свой особый запах. Запах - это отметина города: он дает понятие о месте и о людях, которые тут живут.
Навстречу Хвату шел человек, бормоча себе под нос проклятия. Человек был высок и темен, а его камзол туго обтягивал мускулистую грудь. Хват не устоял. Его рука скользнула под камзол незнакомца и появилась оттуда с кошельком. Хват нырнул в толпу. Назад он не оглядывался. Скорый не раз внушал ему, как опасно оглядываться. Хват даже шагу не прибавил, руководствуясь советом Скорого: "Будь мастером своего дела во всем. Бросившись бежать, ты все равно что признаешь себя виновным".
Хват прошел с толпой сколько счел нужным, а потом свернул в подвернувшийся переулок. Пусть у Брена нет запаха, зато тут имеются темные и зловещие закоулки. Хвату сразу полегчало, когда он углубился в один из них: здесь все казалось ему знакомым.
Он ступал по следам куда более отчаянных, чем он сам, парней и укрывался в тени, дававшей укрытие тем, кто был не чета какому-то карманному воришке из Рорна. Хват почувствовал себя дома. Встречным он кивал, если у них был дружелюбный вид, и отводил взгляд, если они казались опасными.
Найдя укромную нишу, он присел и достал из котомки украденный кошелек. Нет лучше этого первого мига, когда еще не знаешь, что окажется внутри. Опытной рукой Хват развязал тесемки - и встретил холодный блеск серебра. Это разочаровало его - он предпочел бы теплое свечение золота. Ну что ж, деньги - это деньги. Он ошибся целью - а ведь, судя по виду, тот человек должен был иметь при себе золото. Он, наверно, привязывает его к ляжке, поближе к сокровенным местам - немногие карманники отваживаются лезть туда.
Хват с сожалением вздохнул и стал рыться в кошельке. Можно многое сказать о человеке, посмотрев, что он носит при себе. Этот, например, собирался пообедать куском холодного - и, как убедился Хват, невкусного пирога с дичиной. Однако в нем чувствовалась и привычка к хорошим вещам, ибо его кошель был подбит шелком. Ограбленный также надеялся на благосклонность некой дамы, ибо под пирогом лежал овечий пузырь, промасленный и готовый к употреблению. Владелец кошелька либо крайне не желал стать отцом, либо опасался дурной болезни.
Хват задумчиво помял пузырь, решая, можно ли извлечь из него пользу. Перепродать его вряд ли удалось бы - но Хват терпеть не мог что-то выбрасывать и потому сунул пузырь себе в котомку. Можно будет отдать эту штуку Таулу, когда тот найдется. За таким красавцем женщины всегда хвостом бегают. К несчастью, самые охочие из них и есть самые опасные - с такими чехол будет в самый раз.
Хват уже хотел выкинуть кошелек, когда там на дне блеснуло что-то голубое. Хват углядел засунутую в самый угол миниатюру, поднес ее к свету и восхищенно свистнул. Это был портрет прекрасной девушки - золотоволосой, голубоглазой и с губами нежными, точно свежеподвешенный рубец. У того чернявого крепыша хороший вкус - если не в еде, то в любви. На обратной стороне портрета имелась какая-то надпись. Хват, не будучи грамотным, не мог ее прочесть, но не хуже кого другого понимал, что крестики на конце обозначают поцелуи. Пожав плечами, он сунул портрет в карман и занялся пирогом.
Прикончив его, Хват стал думать, что делать дальше. Ему нужно было еще денег, ибо его неприкосновенный запас прискорбно сократился после пребывания в Дождевом. Пагубная страсть к игре в кости, а также привычка заказывать изысканные блюда в еще более изысканных гостиницах оставили Хвата без гроша. Ему даже пришлось продать пони. Это, положим, было не столь уж большой жертвой - никто еще не расставался при таком обоюдном согласии, как Хват со своим скакуном.
Итак, Хват нуждался в деньгах - несколько истертых серебряных монет никак не могли удовлетворить мальчика со столь изысканными вкусами. А кроме того, ему нужно было найти рыцаря.
Хват был почти уверен, что Таул где-то в городе. Страж у ворот только подтвердил эти подозрения. Вот уже три недели Хват шел по следу рыцаря через все селения, в которые тот заезжал, по всем пройденным им дорогам. Хват спрашивал о Тауле многих и многих - и все, кто видел того, вспоминали человека с золотыми волосами и устрашающе пустым взором.
Хват знал, что нужен Таулу. Он не привык задавать лишние вопросы и потому не вдавался в причины - он просто знал, что рыцарь в беде и его надо спасать. А кому же это под силу, как не Хвату?