Вырвав раскрытый стилет из рук другой хмыкнул и сунул его в карман. Я же сплюнула грязью, забившейся в рот и подняла голову из мокрой и слегка прогнившей листвы, чтобы рассмотреть лицо избивающего. Но увы, надвинутый на глаза капюшон открывал моему взору только кривой явно сломанный в нескольких местах нос, квадратный подбородок с ямочкой и узкие губы ниточки, вытянутые в саркастической ухмылке, проронив, что сплюнул.
— Тем лучше для неё. — Потерев руки друг об друга, добавил: — Там, куда мы её отведем, любят усмирять строптивых...
Как вести... Куда вести?!
Страх сковал мои уста, но я все же выдавила из себя подрагивающим голосом:
— Я-я графиня! Вы получите б-больше золота, как только приведете меня в Орсхейм....
— У-у-а-ха-ха! — откровенно заржал другой уродливый краснощекий с носом картошкой, лапая мое распластанное на земле тело в поисках оружия. А вытянув из правой ботфорты еще один стилет, оба разом хмыкнули. И тот, что со сломанным шнобелем, поделился ужасающим:
— Нам заплатили, чтобы графиня больше не появлялась в Орсхейме. Усекла? Эка гусыня на золотых яйцах не усидела. Неужели нельзя было ублажать своего муженька активнее, чтобы он не захотел от тебя избавиться?
"Я знала! Я так и знала, догадывалась же, что спица наверняка неспроста лопнула... Хейс, с-скотина..." — подумала мысленно и мазнула взглядом по голым стволам деревьев, в попытке понять, в какой стороне ближайшая деревушка Хосса, названная в честь одного старейшины.
— Ну-ка, ну-ка. Бежать удумала?! — взревел ублюдок в капюшоне, схватив меня за волосы и дергая их назад. Отчего заколки с заостренными концами упали тут же в листву.
— А-а-а, — проорала я, дернувшись от боли. И, судя по всему, клок моих волос остался у него в клешне, ибо этот скот вновь хватил своей пятерней по моему затылку.
Убью!
Откинув голову назад и вперив ненавистный взгляд в своего мучителя, я была вынуждена приподняться с земли на вытянутых руках, чтобы попросту остаться со скальпом. Радовало одно, пошарив пальцами в листве, нащупала заколку. Есть! Осталось дождаться момента.
— Сюда смотри! — проорал этот подонок, вытащив из кармана мой же стилет, и развернул его со щелчком одним лишь взмахом.
И я даже заметить не успела, как этот сын подзаборной чиркнул меня за ухом, обжигая кожу острой болью.
Стиснула зубы до скрипа, чтобы только не закричать и сдержаться. Металлическая рукоятка заколки впилась в ладонь от силы сжатия и переполняющей злости. Жди Летти, жди... еще не время!
— Вот теперь убегать уже бесполезно!.. — кривоносый хмыкнул, обдав кожу моего лица стойким ароматом спиртного и желудочным настоем от язвы.
С этими словами краснощекий подался ближе и скривился от удовольствия, подхватывая в руки концы своего пояса на мешковатых перелатанных штанах, поддакивая с придыханием:
— Ага-ага! Где бы ты не появилась, этот знак падшей женщины никогда не позволит тебе попасть в приличное общество. А неприличное... — Затем этот высунул вперед свой язык и нетерпеливо заскулил второму: — Слух, давай, может, я её первый оприходую?
— Ха! Держи карман шире! — бросил ему ублюдок, что удерживал меня за волосы. Но его приятель не унимался:
— А давай, кто быстрее спустит штаны, того и девка?!
Вот оно! Ну-ну, дерзайте, посмотрим, удастся ли.
Но эта парочка, на мое счастье, не услышала мои мысли.
Выпустив волосы, кривоносый проворно скинул арбалет, болтавшийся на плече, на землю поодаль слева и схватился за шнурок.
Все так же стоя на коленях, крикнул:
— Идет!..
И это было последнее, что произнесли его мерзкие губы. Заколка острым концом вошла в шейную артерию, как игла в пуховую подушку. Кровь брызнула. Бандит упал с остекленевшими глазами.
— Ш -шлю — заорал приятель отныне трупа, метнувшись в мою сторону.
Однако приспущенные штаны из-за расслабленного ремня спутали ему все планы, заставляя этого дурака вспахать и без того плоским как лепешка носом землю. Мне же осталось только перекатиться по земле до арбалета и выпустить заряженную стрелу в грудь вновь кинувшегося на меня с ревом неудачника.
Заваливаясь вперед, этот боров чудом не раздавил меня своим весом. Пинок заставил того упасть на бок.
Немного отдышавшись, я все же поднялась с земли и полезла забирать свои стилеты обратно. Один валялся в пожухлой листве, выпущенный из руки в момент падения кривоносого. Другой, похоже, где-то в глубинах карманов спущенных штанов краснощёкого уродца, испустившего дух. Потому махнула на него рукой, и собралась уже выйти к тракту, сетуя на пугливость Стрелки, ускакавшей наверняка обратно к конюху герцога, любовно расчесывающего гриву этой красавицы накануне.