— Столько женщин и ни одного бастарда… — бормочу я задумчиво.
Аделаида снисходительно улыбается мне.
— Большую часть проблем можно решить с помочью чая, — говорит она, и я вопросительно приподнимаю бровь. — Правильно подобранный чай и немного монет — вот и нет сплетен и бастардов. Не благодари.
Прикрываю глаза, пытаясь осознать всю информацию и собрать сердце из осколков. Куда там. Слишком много раз его разбивали, так что уже и не склеить. Чем я заслужила такое отношение? Тем, что не смотрю ему в рот, скача на задних лапах? Что не набрасываюсь на него с порога, умоляя взять меня немедленно? Чего он хочет?
— Гувернантки займут Ингвара, — инструктирует свекровь, едва ли замечающая моё состояние. Или попросту пренебрегающая им. — А ты бери дело в свои руки!
Она подмигивает.
— Мы вдохнём новую жизнь в ваш брак!
Можно ли вдохнуть новую жизнь в то, что уже мёртво? И я сейчас даже не про брак: у меня нет сил спуститься с порожка кареты, куда там соблазнять Эйвана. Аделаиду надо отвлечь от её далеко идущих планов, а мне надо наконец-то подумать и разобраться в себе.
Но покой мне только снится. Ведь несмотря на то, что слуги откровенно подчиняются свекрови, хозяйкой в доме считаюсь я.
Врага надо бить его же оружием, так говорят в Дахрааре. Приходится изобразить усталость и томно свалиться на диван в гостиной, чтобы распоряжениями об обеде занялась сама свекровь. Для правдоподобности я даже прикладываю ладонь ко лбу — сама почтенная аллира часто делает так, когда нужно изобразить мигрень, чтобы иметь повод весь день валяться в постели и ничего не делать.
За обедом Аделаида явно пытается увести наши разговоры в романтическом направлении, так и намекая, что нам стоит больше времени проводить вдвоём. Но мне удаётся пресечь её подработку в качестве жрицы богини любви всего одной фразой:
— Говорят, чемпионат по драгонболу пройдёт в этом году в Ристайле?
Глаза Эйвана загораются ярче солнца. Он тут же принимается живо рассуждать о тактике игры шеваллирских «Огневихрей» и о причинах, почему команда «Готенхем» никогда не обыграет их в полуфинале. Никогда не любила драгонбол, в чём Аделаида со мной солидарна. Но зато за всё время обеда у неё нет шанса и рта раскрыть.
А ведь именно она обратила моё внимание на плакаты с объявлениями, когда мы ехали домой. Мысленно довольно улыбаясь, глядя на то, как растерянная свекровь делает вид, что ей крайне интересны увлечения сына.
Кажется, у почтенной аллиры слишком много энергии, которую некуда девать. Ну так я ей помогу.
Мы ещё не покинули столовую, как я приседаю перед Ингваром, сделав вид, что нужно поправить его воротничок. Заглянув в искрящиеся янтарём глаза, тихонько говорю:
— Знаешь, бабушка сегодня жаловалась, что давно не слышала от тебя рассказов про звёзды.
И всё же во многом Ингвар похож на своего отца, увы. На моих глазах его зрачки вытягиваются, а радужки загораются ярче фонарей.
— Правда? — он опускает длинные светлые ресницы. — Мне казалось, вам скучно про это слушать…
— Ну что ты, котёнок, — я улыбаюсь. — Мы просто обожаем твоё увлечение астрономией. Да и вам нужно проводить больше времени вместе, не находишь?
— Но бабушка всё время занята…
— Сейчас не занята, видишь?
Я бросаю косой взгляд в сторону Аделаиды.
— Бабушка!
Все оборачиваются одновременно. Я поднимаюсь, победно глядя на скачущего в сторону Аделаиды сына.
— А какая твоя любимая туманность?!
Эйван спешит смыться, я же с трудом прячу ехидную улыбку.
Дети пяти лет обладают потрясающей способностью часами говорить на одну и ту же интересующую их тему, перемежая реальные факты с невероятной ерундой, что возникает из-за полёта фантазии. Каюсь, не раз я едва не засыпала, когда Ингвар рассказывал мне про уроки астрономии и то, что видел в телескопе. Да и все в доме пытаются избежать этой темы.
Потому что если Ингвар начинает рассказывать про звёзды, остановить его не может даже порция мороженого и обещания покататься на лошади…
Со свекровью на сегодня я попрощалась, совершив одновременно три полезных дела: и её отвлекла, и сына развлекла, и способствовала их общению.
Довольная собой, выхожу из столовой и отправляюсь к себе в комнату, как вдруг слышу чуть ли не мурчащий голос:
— Смотрю, ты ловко заняла всех. Неужели хочешь побыть со мной наедине?
Да что ж такое, у них с матушкой что, одно мышление на двоих, как у пчёл?!
Меня передёргивает от омерзения, когда пальцы, горячие настолько, что их жар ощущается даже через платье, касаются моей спины и начинают мягко её поглаживать. Я представляю, как эти же пальцы касались кожи моей сестры, ласкали неизвестную официантку и ещё бессчётное количество женщин. Огненные драконы гордятся любовными похождениями, количество любовниц для них — показатель авторитета. Одна из вещей, которые я так и не смогла понять и принять в Ристайле.