Портальная арка реагирует на движение руки ректора, открывая проход в священное место. Улыбаюсь, вспоминая, как мы таскали ключ у секретарши Андвари и должны были вернуть его до рассвета, пока не хватились. Мы ни разу не попались. А сейчас я иду к источнику непосредственно с ректором.
Спасибо, что не с гномом…
Портал закрывается, и мы остаёмся наедине с природой и неземным пейзажем. Ахаю, снова видя перед собой лунную дорожку на кристально-чистой воде и полные жизни растения на берегу. Здесь не существует осени и холода. Это место словно из другого мира.
— Снимай платье, — невозмутимо говорит Райден за моей спиной.
Округлив глаза, я оборачиваюсь и вижу, как он расстёгивает рубашку. Смятение на моём лице его явно веселит.
— Будем лечить твои синяки, — поясняет он. — Если хочешь плавать в одежде — на здоровье, я потом высушу. Но я предпочитаю чувствовать воду кожей.
Поспешно отворачиваюсь и не понимаю, что мне делать дальше. Сначала тянусь к застёжкам, потом одёргиваю руки, подбираю слова, чтобы отказаться от его предложения, затем думаю, что подлечить ушибы, в общем-то, стоило бы. Я в абсолютной прострации.
— Тебе не обязательно лезть со мной воду, — нахожу я аргумент.
— Если упадёшь в обморок, будет крайне утомительно вылавливать тебя из воды. Лучше быть рядом.
— Справедливо, — фыркаю я, всё же находя компромисс.
Снимаю верхнее платье и остаюсь в нижнем, белом. Спасибо, Райден тоже не раздевается полностью, ограничившись верхней частью. Мы заходим в воду, и я понимаю всю провальность своего решения: тонкий батист, намокая, становится чуть ли не совсем прозрачным, а я, как назло, решила в дорогу не надевать корсет.
Райден набирает воду в ладонь и касается моей щеки. Его взгляд проникновенный, глубокий, полный смутной тревоги и щемящей душу нежности.
— Я хотел затащить тебя в воду и заставить ответить на все мои вопросы, — говорит он. — Но сейчас, глядя на следы на твоём теле, оставленные явно не Руби, меня беспокоит один, самый главный.
— Задай, — киваю. — Я отвечу.
— Ты любишь Эйвана?
Удивлённо вскидываю брови.
— Ты же знаешь ответ, — качаю головой. — Я всё ясно сказала в письме. И за десять лет ничего не изменилось.
— Вот как. Я тебя понял.
Райден резко отступает от меня, отводит взгляд потемневших глаз. Ловлю его за руку.
— Что ты понял, Рай? — спрашиваю настойчиво. — Мне кажется, мы говорим о разных вещах.
— О разных? — он улыбается, но это больше похоже на гримасу боли. — Я надеялся тогда, что твоё признание — какой-то глупый розыгрыш. Полетел к дель Монрокам, чтобы поговорить с тобой, но встретил лишь Эйвана, который обвинил меня в том, что не даю тебе быть счастливой. А ещё имперскую стражу.
— Нет! — трясу головой, не желая верить в услышанное. — Ты пострадал из-за меня?
— Хах, — сарказм всегда искажает его голос, он становится тише и прорезаются особенности вайшнийского говора. — Достаточно пафосно прозвучит, если скажу, что твои слова ранили меня больше, чем десяток имперских драконов?
Я обхватываю его лицо ладонями, заставляю смотреть на меня и произношу:
— Какие слова, Рай?
— Тебе конкретно процитировать? Я их помню по сей день.
— Я тоже помню их прекрасно! Да, это было малодушно и жестоко, но я же сказала, что делаю это ради страны!
— Страны? — смятение на его лице добавляет уверенности в том, что произошло недоразумение.
— Ты же знаешь, что корона внезапно свалилась на Винса, — торопливо говорю я. — У дяди не было сыновей, но хватало племянников и прочей родни. Положение Винса как ёрмундганда было очень хрупким, мы не могли позволить себе затягивать конфликт с Ристайлом. Нужно было показать, что новый ёрмунганд способен принести в страну мир. И я…
Осекаюсь. А что я? Отпускаю Райдена, на этот раз отступаю сама, задумчиво потираю лоб.
— Каким-то образом мне пришло в голову это решение, — бормочу я. — Предложить себя в качестве невесты. Политический брак ради мира между ледяными и огненными драконами. Почему-то в тот момент это казалось мне гениальным. Ты тогда уехал в Вайшну, и всё так сложилось, как по нотам, понимаешь?
— И Винс тебя не отговорил?
— У него тогда было много забот: новая ответственность, проблемы, что дядя оставил за собой, да и между ним с Руби что-то произошло. Он был рад любому способу снять с себя хоть какое-то бремя. Лисанна была ещё подростком и не могла выступать в качестве невесты. Другое дело я…
— Да уж, у тебя не было никаких помех для брака, — с ядовитой иронией довершает Райден. — Я бы понял, если бы ты принесла меня в жертву своей любви к другому. Но пожертвовать нами ради политических игр?